Замдиректора НИИ Склифосовского рассказал, какой может быть вторая волна COVID-19

По поручению президента Владимира Путина в России возобновляется оказание плановой медпомощи. Какие меры предосторожности при этом предпринимают медучреждения, о том, какой может быть вторая волна COVID-19, и о новом методе лечения инфекции «Парламентской газете» рассказал заместитель директора — руководитель регионального сосудистого Центра НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского Константин Попугаев.

- Константин Александрович, 5 июня вступили в силу изменения в порядок оказания медпомощи в условиях пандемии, касающиеся плановой госпитализации. Какие меры предосторожности приходится предпринимать, чтобы не допустить вспышек внутрибольничной инфекции?

- Прежде всего напомню, что институт Склифосовского был в числе немногих клиник в системе Департамента здравоохранения Москвы, которые не прекращали оказывать плановую помощь москвичам и жителям других субъектов. Но сейчас объёмы плановой помощи будут нарастать. В этой ситуации есть две цели — первая — оказать квалифицированную специализированную плановую помощь, второе — сделать так, чтобы потоки пациентов, которым нужна плановая помощь, и потоки пациентов с ковидной инфекцией не пересекались. С этой целью мы разработали правила маршрутизации и тех и других пациентов. Все начинается с телефонных переговоров с пациентом, когда он ещё находится дома. Ему задают вопросы, и, исходя из ответов, оценивается, есть ли вероятность, что этот человек либо контактировал с «ковидным» пациентом, либо сам имеет признаки инфекционного процесса или бессимптомного носительства вируса. После второго телефонного опроса пациент поступает на территорию института. Но в основное здание пациент не заходит — он попадает в специально отведенное здание при входе в Центральное приёмное отделение, там берётся мазок из носоглотки,  выполняется ПЦР для выявления вируса, он осматривается врачом-терапевтом, и только после получения результатов ПЦР он перемещается в профильное отделение. Пациент госпитализируется в одноместную палату, там выполняется исследование крови уже на антитела, и мы можем сказать — «встречался» он с вирусом или не встречался, и если да, то на каком этапе «встречи» находится его иммунная система — острой или на этапе перенесенного заболевания. Всем пациентам мы выполняем кт-исследование грудной клетки — чтобы понять, есть ли морфологические признаки заболевания и только после этого принимается решение о том, что пациент идёт на плановую операцию. После того, как операция выполнена, пациент перемещается в «палату пробуждения», куда абсолютно точно не могут  попасть пациенты, которые находятся в институте по экстренным показаниям (так как когда пациент «идёт» по экстренным показаниям, мы никогда не знаем, болен он коронавирусной инфекцией или нет). А после пробуждения человек направляется, опять же, в свою одноместную палату. Такой алгоритм маршрутизации, на наш взгляд, позволит если не исключить, то минимизировать риски внутрибольничного инфицирования COVID-19.

- Какой предстоит объём плановых операций?  

- Сейчас это сказать сложно. В обычной жизни, до ковида, Склиф выполнял до 50 плановых и неплановых хирургических вмешательств в день по разным профилям. Что будет происходить сейчас непонятно, потому что, насколько я понимаю, за время этой пандемии люди «накопили» у себя проблемы, и над ними нужно будет работать.

- Сейчас много разговоров идёт о возможности второй волны эпидемии COVID-19, в чём её главная опасность?

- Если вторая волна и будет, она, по сути, ничем не будет отличаться от первой. Опасность же ковидной инфекции состоит из нескольких её особенностей. Первое — этот коронавирус очень легко передается, и если имеет место контакт людей, которые находятся в одном помещении непосредственно без средств защиты в течение даже непродолжительного времени, большая вероятность, что человек инфицируется. Вторая  причина такой проблемности вируса заключается в том, что он поражает лёгкие, в результате чего «тяжелые» пациенты нуждаются в пребывании в клинике с использованием аппаратов искусственной вентиляции лёгких, дорогостоящих препаратов, оказывать помощь им должен высокопрофессиональный персонал. Когда в одно время в одном месте накапливается большое количество таких пациентов, то просто не хватает ресурсов — врачебных, технологических, финансовых, чтобы оказать квалифицированную помощь всем нуждающимся, а если её вовремя не оказать, то человек погибает просто от гипоксии, грубо говоря, задыхается. Ещё одна особенность ковида заключается в том, что если стадии достаточно запущенные и тяжелые, то ситуация не улучшается в течение длительного времени — при том же свином гриппе ситуация не такая, там лёгкие заживают гораздо быстрее. То есть дело не в том, что будет вторая, третья волна, а в том, что массово люди начинают болеть. Сейчас многие страны ослабляют карантинные мероприятия, и вероятность того, что заражение опять пойдёт, будет сохраняться — до тех пор, пока не будет разработана вакцина, которая позволит создать надёжный популяционный иммунитет.  

- Константин Александрович, расскажите, пожалуйста, о новом методе лечения ковида. Известно, что в институте Склифосовского применяются барокамеры…

- Действительно, мы их используем, но надо понимать, что только барокамерой не справиться, вся терапия должна идти в комплексе. В этом случае барокамера даёт замечательный эффект: пациенты быстрее идут на поправку, и самое главное, мы сохраняем больше клеток живыми, в первую очередь, головного мозга, потому что именно эти клетки наиболее чувствительны к  недостаточности кислорода. Считаем, что это тот метод, который спасает наших пациентов и даёт возможность к возвращению к нормальной полноценной жизни.

Только достоверная информация о новых законах — в нашем канале в Telegram.