Закон о науке даст «зеленый свет» четвертой промышленной революции
Тема эффективной организации науки в последнее время заняла большое место в государственной повестке. Президент страны в мае и июне встречался с академиками РАН.
Речь идет о новом структурировании всей системы администрирования научной сферы, превращении Академии наук в национальный штаб исследований, определяющий задачи научно-технологического развития страны. Вполне закономерно, что очень активно занялись наукой и депутаты Госдумы, где на подходе сразу несколько законопроектов.
ЗАКОНОПРОЕКТ БОЛЬШИХ ОЖИДАНИЙ
Каждый из них важен. Но, пожалуй, особенно большие ожидания вызывает новая редакция закона о науке — «О научной, научно-технической и инновационной деятельности в РФ». Новый базовый закон заменит действующий ФЗ-127 от 1996 года. Последний за прошедшие два десятилетия неоднократно изменялся и превратился в лоскутное одеяло. Да и концептуально он уже не отвечает решению задач, поставленных Стратегией научно-технологического развития РФ на период до 2030 года.
Интересно, что ФЗ-127 стал первым в нашей истории законом о науке. В Советском Союзе наука, и очень даже неплохая, была, а закона о ней — нет.
Новый законопроект вызревал в недрах Минобрнауки и Госдумы с 2014 года. Толчок его разработке дало заседание Совета по образованию и науке при председателе Госдумы. В рабочую группу по подготовке концепции документа вошли парламентарии, представители Минобрнауки, Минэкономразвития, Минфина, Общественной палаты, РАН, университетов и других заинтересованных структур.
Научное сообщество ждет, что закон выстроит процедуру формирования приоритетов развития науки и бюджетную защищенность проводимых в соответствии с ними исследований, обеспечит социальные и профессиональные права и гарантии ученым. Государство ставит цель минимизации директивного управления, создания конкурентных и комфортных условий для занятия наукой, саморегулирования национальной научно-технологической системы.
Министр образования Ольга Васильева назвала ключевой задачей формирование открытой, современной, компактной и технологичной системы управления наукой, позволяющей активно взаимодействовать исследователям, разработчикам, предпринимателям, органам власти. Директор Департамента науки и технологий Минобрнауки России Сергей Матвеев, взаимодействующий с Госдумой, охарактеризовал концепцию закона как «не прямое управление, а умное регулирование» (smart regulation — модный термин).
ФЗ-127 стал первым в нашей истории законом о науке. В Советском Союзе наука, и очень даже неплохая, была, а закона о ней - нет»
СИСТЕМНОСТЬ, ГИБКОСТЬ И КОНЦЕНТРАЦИЯ РЕСУРСОВ
Что нового в законопроекте? Первое — системность. Под регулирование подпадают все виды деятельности в сфере науки и инноваций: научная, научно-техническая, инновационная, научно-просветительская, научно-экспертная. Второе — гибкость на основе новой системы принципов регулирования. Третье — упор на приоритеты научно-технологического развития, максимальную открытость и конкурентность финансирования на проектной основе. Четвертое — отказ государства от прав на созданные в рамках общественного заказа результаты. Они уходят в оборот и оцениваются в рамках социально-экономического развития.
«Это новый виток законодательства о науке, — отмечает сопредседатель экспертного совета при Комитете Госдумы по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству академик Валерий Черешнев.
Он очень хорошо знаком с документом, потому что возглавлял в прошлом созыве нижней палаты Комитет по науке и наукоемким технологиям. Впервые так много места уделяется инновационной деятельности. В ФЗ-127 она лишь обозначена, упоминается о ней в законодательстве о государственных научных центрах, о национальных научно-исследовательских институтах и центрах. Причем у Курчатовского института свой закон, у института Жуковского — свой и так далее.
Инновационные исследования остаются за академией, которая должна полностью отвечать за научный продукт, порожденный фундаментальной наукой. С ее открытий и начинается инновационный процесс.
В законе будет отражена модель взаимодействия РАН с другими структурами, расписаны ее функции — экспертная, прогнозная и другие. Конкретизируется роль ключевых субъектов научной деятельности (РАН, национальные исследовательские центры, государственные научные центры) в стратегическом планировании научной и научно-технической деятельности. Правда, здесь еще надо дорабатывать».
В числе новшеств — кардинальное изменение роли государственных научных центров. Чтобы сохранить статус, им придется ежегодно отчитываться перед органами власти о результатах работы по утвержденным программам развития. Новшеством является и упрощение процедуры получения ученых званий. Активных и результативных исследователей «разгрузят» от лишних формальностей, в частности от публичной защиты. Присуждать научную степень будут «по совокупности работ». Это, видимо, ответ на ряд скандалов, связанных с плагиатом в диссертациях и сомнительным авторством. Приведет ли оно к повышению уровня самой науки и значимости научного статуса, выяснится впоследствии.
На вопрос, почему законопроект так медленно движется, директор Института иммунологии и физиологии Уральского отделения РАН ответил: «Это будет новый основной закон о науке. Он очень сложный и требует согласования со всеми министерствами, законом о реформировании науки и остальными правовыми актами».
НАДО ГОВОРИТЬ НЕ О «СВОБОДЕ», А О ПОЛНОМОЧИЯХ И ОТВЕТСТВЕННОСТИ
«Потенциал российской науки — до сих пор высокий в целом ряде направлений — не находит должной реализации. Это чрезвычайно негативно отражается на социально-экономическом развитии страны и общества, статусе самой науки, престиже профессии исследователя, — считает другой сопредседатель Экспертного совета гендиректор Национального исследовательского центра «Институт имени Н.Е. Жуковского», член президентского Совета по науке и образованию Андрей Дутов: — Бесспорно, новый закон надо принимать, — не сомневается он. — Но в нынешнем виде документ содержит в себе принципиальные противоречия, которые могут привести к серьезным издержкам в правоприменительной практике. Так, неоднократное декларирование обеспечения «свободы научного творчества», по моему мнению, противоречит природе и характеру деятельности современной науки. Она чрезвычайно ресурсоемкая и требует привлечения значительных объемов ограниченных общественных ресурсов.
Поэтому вместо акцента на «свободе» более уместно говорить о полномочиях компетентных профессионалов и их ответственности за выбор направлений поиска и полученные результаты.
И еще. В понятийном аппарате текста смешаны понятия прикладных и поисковых научных исследований. Желательно четче определить различные виды исследований и разработок и их позиционирование в жизненном цикле результатов интеллектуальной деятельности — от идеи до ее воплощения в продукте или услуге.
Еще одно пожелание — разграничить научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Типизация научных организаций должна, по моему мнению, отражать их роль и место в жизненном цикле знаний, технологий и наукоемкой продукции, а не результаты ранжирования по тем или иным критериям результативности. Это и будет отвечать принципу усиления полномочий и ответственности, «включенности» науки в процессы управления развитием».
ПУТЬ К РАЗРАБОТКЕ «ОБРАЗОВ» ПЕРСПЕКТИВНЫХ ПРОДУКТОВ XXI ВЕКА
«В ходе рассмотрения проекта в Госдуме все шероховатости будут устранены, — заверяет первый зампред Комитета Государственной Думы по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству Владимир Гутенев. — Такой закон давно нужен, поскольку действующий («О науке и государственной научно-технической политике») за двадцать лет устарел.
У нас качественно изменились общественно-производственные отношения, конструирование и технологические процессы. Центр добавленной стоимости переместился из производства в проектирование и в промышленный дизайн. В развитых странах практически закончилась третья промышленная, так называемая цифровая революция и уже начинается четвертая, в основе которой — киберфизические системы».
Закон назрел еще и потому, что за прошедший период Госдума приняла целый ряд других документов, непосредственно затрагивающих принципы функционирования научных исследовательских организаций, деятельности ученых, инновационной деятельности, образования отдельных территорий с высоким научно-техническим потенциалом.
«Сегодня мы говорим о приоритете научной, научно-технической и инновационной деятельности на этапе перехода к высокотехнологическому развитию, — подчеркнул депутат. — Поэтому все целеполагающие нормативные положения здесь следует сосредоточить в одном документе».
Владимир Гутенев также обратил внимание на то, что новый законопроект призван четко определить приоритеты и механизмы, связанные с перспективной тематикой. «Тот задел, который создали для нас предыдущие поколения российских ученых и инженеров, исчерпан, — подчеркнул он. — Нужно уже сегодня создавать новый задел на будущее. Предстоит по каждому направлению разработать «облики» и «образы» перспективных продуктов, созданных не в результате реинжиниринга существующих решений, а принципиально новых, соответствующих прогнозам развития общества, техники и технологий.
Естественно, при этом необходимо предусмотреть различные источники и механизмы финансирования таких проектов. Причем объектами должны быть не только «заказные» работы, но и обязательно инициативные. Только так можно обеспечить реализацию прорывных проектов и заметное место на мировых рынках продуктов производства.
В новом законе сформулированы основные принципы и механизмы, регулирующие научную, научно-техническую и инновационную деятельность на период ускоренного технологического развития, — подытоживает Владимир Гутенев. — Уверен, что он станет действенным инструментом развития как непосредственно науки, так и всех отраслей народного хозяйства России».
ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА РАН — ВОПРОС НЕ ПРОЦЕДУРНЫЙ
Раз мы говорим о науке, то нельзя обойти вниманием и еще два законопроекта, которые в июне обсудил Комитет Госдумы по образованию и науке. Первый, правительственный, «Об инновационном и научно-технологическом развитии образовательных и научных организаций». Депутаты единогласно поддержали концепцию создания в разных регионах РФ центров, подобных Сколково.
Второй, депутатский, касается изменений в закон о РАН по части регулирования процедуры выборов президента Академии наук. Большинство проголосовало «за». 23 июня он принят в первом чтении. За день до этого, 22 июня, разговор о нем состоялся на встрече Президента РФ с академиками РАН. Ее участник, член Президиума РАН Валерий Черешнев рассказал: «У академического сообщества есть три поправки в закон о выборах. Первая — выборы президента РАН простым большинством голосов (50 процентов плюс 1). Вторая — утверждение президента академии главой государства. Третья — согласование с Правительством, которое выдвигает на выборы не более трех кандидатов от отделений. Это всеми оспаривается как грубое нарушение академических свобод. Что согласовывать — правильно, но почему три, а не четыре, не пять?
Выслушав нас, Владимир Путин сказал примерно следующее: хорошо, давайте еще подумаем, еще встретимся, внимательно все обговорим, чтобы никаких поспешных шагов не делать.
Наше мнение: в законодательстве надо прописать, за что ФАНО отвечает, за что академия. Научно-методическое руководство — за академией, ФАНО же обязано в соответствии с рекомендациями РАН четко финансировать, помогать оборудованием, помещением, имуществом».
Как отметил сам Владимир Путин, порядок выборов президента РАН — вопрос не процедурный, а сущностный. От него зависят приоритеты развития Академии и ее взаимодействие с органами власти.
Добавим: и в конечном итоге достижение Россией мирового лидерства, в которое, как подчеркнул глава государства, должна внести свой вклад наука.
8415
