Война зашла в каждый ленинградский дом

Тысячи петербуржцев пришли на Пискарёвское мемориальное кладбище в День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады, который отмечают 27 января. Здесь похоронено около полумиллиона человек, погибших в осаждённом городе — это самая большая в мире братская могила жертв войны.

Даже один день — подвиг

К надгробиям ложились не только цветы, но и по традиции — кусочки хлеба, печенье, конфеты. Ведь это были самые бесценные сокровища в блокадном Ленинграде, то, о чём люди, умирающие от голода, могли только мечтать.

Венок к монументу Матери-Родины возложила и председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко.

«Многие годы в этот день я прихожу на Пискарёвское кладбище, и каждый раз меня душат слёзы, — призналась она. — И каждый раз вижу нескончаемый поток людей, которые, я уверена, испытывают те же чувства. Все мы приходим, чтобы отдать дань памяти людям, чья мирная жизнь была трагически оборвана блокадой».

Матвиенко подчеркнула страшный контраст: один из красивейших городов мира и ужасная смерть его жителей. «Война в самом страшном её проявлении зашла в каждый ленинградский дом: голод, ледяной холод, постоянные обстрелы, потеря близких, — напомнила спикер. — Даже один день жизни в этих нечеловеческих условиях — подвиг, пример мужества, героизма. А таких дней было почти девятьсот».

А Ленинград не просто жил, он работал и самоотверженно сражался все три года, что находился в фашистском окружении. Недаром дату 27 января называют ещё и Днём ленинградской Победы. «Сегодня, спустя 76 лет после окончания блокады, невозможно даже представить себе, осознать цену этой победы», — сказала глава палаты регионов.

Рубеж ополченцев

В этот день петербуржцы несли цветы не только на Пискарёвское кладбище. На Смоленском и Серафимовском кладбищах тоже в годы блокады рыли траншеи для братских могил. Мерзлую землю взрывали динамитом, потом в дело вступали специальные бригады с лопатами. Хоронили неглубоко — метра на полтора, — и без гробов: доски были нужнее живым, ими топили печи.

«Как же сюда везли тела? — изумлялся на Пискарёвском, притопывая на морозе, школьник лет пятнадцати. — На санках, пешком — это же так далеко!»

«Везли как-то», — только и пожал плечами взрослый рядом.

Если в самом начале блокады, в сентябре 1941 года, в Ленинграде умерло около 3700 человек, то уже в ноябре — 11 тысяч. А потом до самого конца зимы 1942 года цифры только росли: 50 тысяч, 90 тысяч, 120 тысяч. За месяц! Лишь ближе к лету количество умерших от голода пошло на убыль: горожане все газоны превратили в огороды и спасались овощами.

При этом город постоянно отправлял на фронт всё новые и новые полки ополченцев. Собирали их у стен Мариинского дворца, где сегодня заседает Заксобрание Петербурга.

«На последних рубежах обороны Ленинграда стояла армия народного ополчения, — сказал, возлагая цветы у памятного знака ополченцам, спикер городского парламента Вячеслав Макаров. — Рабочие, инженеры, учёные, артисты. Они стояли до последнего, чтобы защитить своё Отечество, его будущее».

Забыть не дадим

Подвиг ленинградцев отметил в своём заявлении и председатель Госдумы Вячеслав Володин. Он уверен, что им помогли выстоять мужество, сила духа, вера в себя и победу.

«В нашей памяти — каждый погибший, — сказал спикер. — О них, жертвах фашизма, жителях и защитниках Ленинграда, мы будем помнить всегда. И не дадим забыть никому в мире. Короткая память ведёт к искажению исторической правды и открывает путь к новым трагедиям».

О фальсификации истории упомянула и Валентина Матвиенко, стоя у подножия скульптуры Матери-Родины на Пискарёвском кладбище:

«Здесь особенно чувствуешь этот цинизм, — горячо говорила она. — До недавнего времени даже невозможно было представить, что кто-то посмеет сравнивать с гитлеровской Германией нашу страну, которая понесла самые большие потери в борьбе с нацистами, которая сломала хребет фашизму, которая потеряла не только миллионы солдат и офицеров, но и миллионы мирных граждан! И тем более обвинять её в развязывании войны!»

Спикер процитировала стихотворение знаменитой блокадной поэтессы Ольги Берггольц, написанное ровно через год после освобождения от блокады, 27 января 1945 года:

Так выше, друг, торжественную чашу 

За этот день, за будущее наше,

За кровное народное родство,

За тех, кто не забудет ничего.

«Вот эти слова — не забыть ничего — особо актуальны в эти дни, — отчеканила Матвиенко. - Бороться, сделать так, чтобы ничто не было забыто и чтобы ничто не повторилось, — это наш священный моральный долг перед теми, кто положил свои головы не только за свободу нашей страны, но и освободил мир от фашистской чумы».