Ученые развеяли главный миф о Петербурге
О чем рассказали остатки сапога одного из первых строителей городской крепости
27 мая 2023 года исполняется 320 лет со дня основания Санкт-Петербурга. То, что на месте города до этого существовало множество деревень, усадеб, установлено давно. Но как именно жили люди в этих местах, изучают и по сей день. В этом году ученые СПбГУ исследовали грунт и древесину в основании Меншиковского бастиона Петропавловской крепости. О чем рассказала земля — ровесница Северной столицы, нам поведали заведующий кафедрой почвоведения СПбГУ профессор Алексей Русаков и аспирант кафедры младший научный сотрудник Центрального музея почвоведения имени В.В. Докучаева Мария Федорова.
Законсервированная крепость
В 2016 году, когда на территории Меншикова бастиона Петропавловской крепости проводились противоаварийные работы, рабочие обнаружили фрагменты старой деревоземляной крепости. В 2017 году за дело взялись археологи и вскоре выяснилось, что без почвоведов не обойтись.
Как пояснили в госуниверситете, в 1703 году Петр Первый начал закладывать великий город на Заячьем острове с первой деревоземляной крепости. Еще шла Северная война, и будущему императору важно было закрепиться на завоеванных позициях как можно быстрее. Только в 1706 году крепость стали перестраивать в камне. А остатки того деревоземляного укрепления оказались погребены под слоем насыпного грунта. Это создало благоприятные условия для консервации сооружения и дало возможность потомкам заняться его изучением.
Раскопанное основание показало, что земляные стены обкладывали дерновыми блоками — земляными кирпичами. Толщиной 10-15 сантиметров и длиной до 40-50 сантиметров, их укладывали внахлест. Срезанный кусок земли с дерном переворачивали травой вниз. Кирпичи скрепляли между собой сверху вниз и вбок ивовыми колышками. Специалисты изучали вал высотой в 1,4 метра. Скорее всего, он был намного выше — по словам Алексея Русакова, наскоро возведенная стена могла быть семиметровой. Такое укрепление защищало от ядер и пуль — земля смягчала их удары.
Мертвые бревна
Первые интересные выводы появились после исследования древесины в основании Меншикова бастиона. Возраст взятого образца оказался 510 лет с погрешностью лет в семьдесят. Однако это не значит, что укрепление сделали за два века до прихода Петра на берега Невы.
«Эта цифра появилась в результате радиоуглеродного датирования образца, — пояснила Мария Федорова. — После смерти растения начинается распад содержащегося в тканях радиоактивного углерода-14. Измерив соотношение радиоактивного и стабильного изотопов углерода в образце, можно установить время гибели дерева. Более точные оценки получают при датировании нескольких образцов».
По словам Алексея Русакова, для возведения крепости могли срубить уже мертвое дерево, его также могли привезти, а могли разобрать и местные постройки. То есть можно предположить лишь, что в 1703 году эти бревна сделали не из свежесрубленных деревьев: «Мы можем точно сказать, что это дерево старше, чем Санкт-Петербург».
Не без наводнений, но и не топь
Земляные кирпичи, вероятно, не привозили издалека, их срезали в близлежащей местности. Поэтому изучение грунта в основании Меншиковского бастиона позволяет охарактеризовать почвенный покров побережий и островов нижнего течения Невы. И там были преимущественно заливные луга с плодородной почвой.
«Есть расхожий миф, что Петербург — город, построенный на болотах. Это не совсем так. У территории, на которой находится город, очень богатая природная история. Последний водоем, который сформировал облик центральной части местности, называется Литориновое море. Оно существовало 8,5-4 тысячи лет назад. Отложенные им пески — это почвообразующая порода. Центр Петербурга занимает очень низкое положение. Петр Первый начал возводить город на этих низких участках, которые были не самым благоприятным местом для капитального строительства. Наводнения случались регулярно. В условиях низкого положения эти почвы находились в гидроморфных и полугидроморфных условиях, то есть в условиях постоянного или временного переувлажнения из-за близкого залегания грунтовых вод. Но все гораздо сложнее, потому что увлажненные земли не всегда являются болотами. Здесь были не только классические торфяники, но и таежные леса, заливные луга», — рассказала Мария Федорова.
«Земляные кирпичи состояли преимущественно из иловато-перегнойного и перегнойно-торфяного материала. Горизонтально развитая структура связана с наличием песчаных прослоек с примесью мелкого гравия и грубых растительных остатков, часто ожелезненных. А привнос свежего минерального материала связан все-таки с повышением уровня воды в устье Невы. Поэтому то, что наводнения были, мы говорить можем точно», — уточнила аспирантка.
По словам Русакова, в этих почвах также много органического вещества — средний показатель составляет 10 процентов.
Хотя рабочие, возводившие деревоземляную крепость, могли промочить ноги. Одна из находок — остаток подошвы сапога. Почвоведы изучали образец грунта, прилипшего к ней. В составе биоморфов образца «с сапога» содержатся практически только панцири водорослей. Спикулы единичны, фитолитов мало. В фитолитном спектре 23 процента составляют формы, характерные для тростника. Возможно, исследованная грязь с сапога является засохшим илом, говорится в выводах.
«В месте строительства крепости, вероятно, существовала прибрежная тростниковая заросль: строитель прошел там, и ил прилип к подошве», — дополнила Федорова.
Хлеб и клещи
Больше информации можно получить при исследовании почвы под микроскопом. «Видны признаки биотурбации почвы, копролиты (экскременты) почвенных клещей, плодовые тела сумчатых грибов. А это и есть свидетельства жизнедеятельности населявших почву организмов. Сохранились корни растений. Некоторые образцы насыщены углистыми частицами, что является свидетельством природных или антропогенных пожаров», — рассказала Мария Федорова.
В почвах сохраняются пыльца и споры, а также фитолиты (формирующиеся в тканях растений кремниевые частицы). Они позволяют исследователям реконструировать растительные сообщества прошлого.
Изученные почвы формировались преимущественно под растительностью заливных лугов, прибрежных ивняков. На окружающей территории господствовали елово-березово-сосновые леса с примесью ольхи.
Но самое интересное - это пыльца культурных злаков. Алексей Русаков подтвердил: «В изученных образцах были обнаружены пыльцевые зерна ячменя, ржи, пшеницы и сорных растений, например василька синего. Не скажу, что нас это очень сильно удивило: известно, что земли в устье Невы осваивались под пашню. Так, погребенные пахотные почвы были ранее обнаружены у здания Двенадцати коллегий рядом с площадью Сахарова. Обилие обнаруженной пыльцы культурных злаков может быть связано и с засорением земляных блоков пыльцой этих растений, например в результате складирования мешков с мукой».
Как именно выглядели растения 300 лет назад, специалистам тоже интересно: «Думаю, что, если поместить образец под стекло и хорошо увлажнить, семена, может быть, «проснутся» и прорастут. Известны случаи сохранения всхожести семян в погребенных почвах», — предположил Русаков.
Читайте также:
• Петр прорубил окно в Северную Европу, а Екатерина открыла дверь в Южную
Эталон экологии
Уникальность земляных кирпичей еще и в том, что они показывают состояние почвенного покрова устья реки Невы в начале XVIII века, до основания города и активного антропогенного воздействия. Следовательно, изучив их на наличие тяжелых металлов, можно получить данные о фоновой концентрации загрязнителей.
«В ближайшее время мы направим земляные кирпичи на это исследование. Если окажется, что в этой почве есть ртуть, свинец, кадмий, цинк, медь и другие, значит, в определенной концентрации они могут присутствовать в естественной природой среде», — заявил Алексей Русаков.
Что касается сравнения почв допетровского времени с современными, то, по словам специалистов, если не учитывать уровень загрязненности, облик почв не изменился. Ведь за 300 лет не произошло значительных изменений в природных условиях.
Запись в походном журнале Петра I о закладке 16 мая 1703 г. «на едином острове» в устье реки Невы фортеции и названии ее «Санкт-Питербурх».
«…Между тем временем господин капитан бомбардирской изволил осматривать близ к морю удобного места для здания новой фортеции и потом в скором времени изволил обыскать единой остров, зело удобной положением место, на котором в скором времени, а имянно маия в 16 день, в неделю Пятидесятницы, фартецию заложили и нарекли имя оной Санкт Питербурх».
После взятия шведской крепости Ниеншанц Петр и его помощники на специальном совете выбрали место для будущей крепости у правого берега Невы на низком острове, известном как Яниссаари, в переводе с финского — Заячий остров, а также Люст-Эйланд, Люст-Гольм, в переводе с шведского — Веселый остров.
Остров был удобен для организации обороны устья Невы. Здесь было решено возвести земляные валы с шестью бастионами, названными в честь приближенных Петра I, наблюдавших за ходом строительства: Зотов, Головкин, Меншиков, Трубецкой, Нарышкин и Государев.
Свое название крепость, по мнению исследователей, получила лишь 29 июня, когда митрополит Новгородский Иов освятил деревянную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла на Заячьем острове. Название Санкт-Петербург установилось не сразу. Город и крепость назывались Петрополем, и Питерполом, и S. Петрополисом. Сам Петр чаще всего употреблял голландское название «Санкт-Питербурх».
Источник: Российский государственный архив древних актов
5012
