После пожара в Нотр-Даме в России предлагают провести аудит памятников

Собор Парижской Богоматери в огне — зрелище, которое заставило мир вздрогнуть. В результате пожара 15 апреля пострадал памятник возрастом девять веков, символизирующий христианскую культуру Европы. Это не только вызвало сострадание, объединившее французов, которые пришли к обгоревшему собору и пели «Аве Мария», но и весь мир. Трагедия вновь подняла вопрос — насколько защищены шедевры духовной культуре у нас, в России?

Сохранение памятников должно быть частью национального плана

В российском парламенте глубоко потрясены случившимся в Париже. Как заявила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, от вида горящего собора, воспетого в одноимённом романе Виктора Гюго, от кадров, где огнём охвачены кровля и шпиль величественного здания, «сжимается сердце». Вместе с тем она уверена, что собор как «предмет гордости и достояние не только Франции, её граждан, но и одно из ценнейших сокровищ всей мировой культуры» будет быстро восстановлен. А вице-спикер Госдумы Пётр Толстой назвал утрату собора «цивилизационной потерей», так как Нотр-Дам «являлся достоянием всего христианского мира».

Одновременно законодатели намерены сделать всё, чтобы уроки парижского пожара не прошли даром и у нас в стране. В Комитете Совета Федерации по науке, образованию и культуре предлагают обсудить с Минкультуры и МЧС гармонизацию ведомственных противопожарных регламентов, касающихся безопасности памятников культуры. Об этом «Парламентской газете» сообщила первый замглавы комитета Лилия Гумерова: «Безусловно, система пожарной безопасности памятников культуры — особая сфера, которую регулирует целый ряд документов. Но пожар в Париже, произошедший на памятнике мирового значения, подвигает нас к тому, чтобы проанализировать сразу несколько направлений».

По её словам, это, во-первых, касается вопроса, надо ли корректировать соответствующие законодательные нормы на федеральном и региональном уровнях. Во-вторых, насколько регламенты одних ведомств соответствуют аналогичным документам в других. «У нас есть примеры того, как инструкции Минкультуры не всегда совпадают с требованиями МЧС. Мало совершенствовать закон — очень важно гармонизировать подходы различных министерств. Поэтому мы посмотрим, насколько противопожарные регламенты противоречат друг другу, насколько они гарантируют безопасность объектам культурного наследия, насколько они нуждаются в корректировке. Нам никто не мешает поднимать эти вопросы и лоббировать их обсуждение вместе с министерствами», — заявила Лилия Гумерова.

Эксперты давно указывают на зарубежный опыт, когда сохранение памятников культуры становится не единичными, пусть и успешными, проектами, а частью национального плана развития страны. В частности, так подходят в работе в Норвегии и Испании. Как заявил «Парламентской газете» главный архитектор Центральных научно-реставрационных проектных мастерских Сергей Куликов, это позволит активнее применять новые противопожарные технологии на памятниках культуры — например, не только проводить сухотрубы, по которым вода поступает только в случае возгорания, но и использовать для тушения систему дисперсных облаков. Это, конечно, обойдётся недёшево, но намного дешевле репутационных потерь - сравнимых с теми, что понесли власти Франции в Париже 15 апреля этого года.

Стоит сказать, что на знаменитых соборах России ещё в XIX веке деревянное покрытие, которое призвано было оградить многовековые камни от воздействия природных стихий, было заменено на кованное - в частности, это было сделано в Успенском соборе Кремля. В соборе Парижской Богоматери защитное «дерево» так и не заменили, и оно стало дровами для пожара 15 апреля.

Будет ли в России центр противопожарной защиты памятников

Многочисленные сообщения СМИ о том, что прокуроры Франции начали расследование причин возгорания, опередила реплика пресс-атташе Конференции епископов Франции Оливье Рибадо Дюма — он категорично заявил, что пожар не может быть связан со «знаком свыше», и считает, что огонь возник из-за реставрационных работ. Позже версию, что перво-наперво загорелись реставрационные леса на стенах Нотр-Дама, стала одной из основных версий возникновения пожара.

Впрочем, специалисты не согласны с таким подходом — реставраторы не высекают из камня искры, и скорее в таких ситуациях виноваты не только халатные исполнители, но и организаторы работ. Как отметил Сергей Куликов, это зачастую связано с решениями исполнить то или иное действие побыстрее. Например, одним из источников пожара в Новодевичьем монастыре в Москве в марте 2015 года стало замыкание в тепловой пушке — её использовали, чтобы греть свежую позолоту, которую иначе не смогли бы сдать к 1 апреля. Хотя никакой острой необходимости спешить не было.

Сергей Куликов — один из тех, через кого проходили проекты реставраций важнейших культурных объектов страны, от стен Кремля до монастыря в Новом Иерусалиме и церквей в Кижах. По его словам, наши памятники оснащены надёжными системами противопожарной защиты. Но системные проблемы тем не менее зреют и зреют давно.

«За последнюю четверть века у нас был утверждён только один документ — в МЧС разработали Свод правил противопожарной безопасности памятников культового назначения. Мало кто сегодня вспоминает, что при Минкультуры в советское время работал специальный центр по противопожарной безопасности объектов культурного наследия — его давным-давно закрыли, а вместо него ничего не создано. А пока что к уникальным памятникам в нашей стране — в том числе и к памятникам деревянного зодчества — зачастую применяются те же противопожарные требования, что и к объектам капитального строительства. Хотя даже человеку со стороны очевидно, что это совершенно разные объекты», — рассказал специалист.

Пока что к уникальным памятникам в нашей стране — в том числе и к памятникам деревянного зодчества — зачастую применяются те же противопожарные требования, что и к объектам капитального строительства.

Между тем глава общественного Экспертного совета по безопасности Антон Цветков предложил Минкультуры и МЧС инициировать масштабную проверку всех памятников культуры и музеев и даже увеличить количество пожарных учений именно на таких объектах. «В России огромное количество городов с замечательными музеями, великими памятниками архитектуры, с храмами, причём более старинными, чем собор Парижской Богоматери. Ряд памятников архитектуры при этом находится в аварийном состоянии — надо провести аудит пожарной безопасности», — считает он.

Громкие случаи пожаров в храмах России

25 августа 2006 года в Санкт-Петербурге большой пожар случился в Троице-Измайловском соборе, который был построен в 1835 году. Загорелись леса, которые использовались при реставрационных работах на главном куполе собора. Последствием пожара стало обрушение главного купола и двух малых куполов, также серьёзный ущерб нанесён внутреннему убранству собора. Работы по восстановлению объекта духовной культуры были полностью завершены в 2017 году.

15 марта 2015 года в Москве произошёл пожар в Новодевичьем монастыре, построенном в конце XVII века. Загорелась колокольня - в тот момент на территории обители шли реставрационные работы. К счастью, большого ущерба удалось избежать — больше всего пострадал главка колокольни от деформации. Реставрационные работы на колокольне по сей день не завершены.

 

10 августа 2018 года в Кондопоге сгорела уникальная деревянная церковь Успения Пресвятой Богородицы. Специалисты утверждают — только отсутствие необходимого управленческого ресурса (составление и оформление заявки, необходимые работы по восстановлению объекта и т.д.) помешало церкви войти в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Открыт сбор средств на восстановление церкви, которая полностью уничтожена огнём. А глава Карелии Артур Парфенчиков призвал всех чиновников пожертвовать на восстановление уникального памятника свой заработок хотя бы за один рабочий день.

Первое упоминание об Успенской церкви на Онеге относится к 1563 году. Последний, четвёртый по счёту, деревянный храм был построен в 1774 году. Ему были присущи особенности, характерные для прионежской школы шатрового зодчества: фронтонный пояс на восьмерике и расширение центрального столпа кверху. Успенская церковь была самым высоким деревянным сооружением в Карелии и достигала 42 метров в высоту.