Почему Россия перестала быть самой читающей страной

Зайдешь в большой книжный магазин в Москве или в Петербурге — глаза разбегаются от обилия ярких обложек и интригующих названий. Издательства стараются перещеголять друг друга в оформлении своих томов и в рекламе. Кажется, что с чем с чем, а уж с книжным рынком у нас все в порядке. Но это только кажется. Потому что книга по-прежнему с трудом приходит к читателю, особенно в провинции. В Госдуме анализируют причины этого и хотят помочь книготорговле

АРЕНДНАЯ ПЛАТА НЕПОМЕРНА

Увы, книжных магазинов в стране очень мало — один на 60 тысяч человек. А в Западной Европе один книжный магазин приходится на 10 тысяч читателей. В одной только Франции на 65 миллионов ее жителей 3,5 тысячи таких магазинов.

Падение книготоргового рынка в России началось в 2008 году, с наступлением экономического кризиса. Продажи упали на 20 процентов. А объем книгопроизводства — почти на 6 процентов. И хотя два года спустя рынок стал понемногу расти, докризисных объемов он не смог достичь. А в 2014-м возникла вторая волна кризиса — и опять начался откат.

Сейчас большая часть книг в России реализуется через независимые магазины. И по общему объему продаж они обгоняют крупные сети, количество которых стало сокращаться. Но и небольшим магазинам несладко — действительно, арендная ставка для них непомерно высока. Помочь книготорговцам захотело Минэкономразвития — в марте прошлого года оно предложило освободить от торгового сбора те магазины и киоски печати, которые получили за год более 60 процентов доходов от реализации именно печатной продукции. В Москве в этом случае магазин сэкономил бы несколько десятков тысяч рублей в месяц. Но инициатива министерства воплощена не была.

И «книжники» продолжают выкручиваться: уменьшают количество печатной продукции в торговых залах до 50-70 процентов и все больше торгуют канцтоварами, сувенирами и гаджетами. И все равно не выдерживают налогового прессинга и закрываются.

Впрочем, в разных регионах ситуация разная. Скажем, в Воронеже для киосков периодической печати, где продаются и книги, отменили арендную ставку, и там киосков становится больше. В Липецке ставку понизили до 12 рублей в месяц за квадратный метр земли вместо рекомендуемых Минкомсвязью 30 рублей. А в Москве на рекомендации вообще не обращают внимания — ставка здесь доходит почти до 2 тысяч рублей в месяц.

Интересно положение дел в Санкт-Петербурге. В Северной столице за неполные два года открылся 21 книжный магазин, только на Невском проспекте их девять. «В возрожденной Книжной лавке писателей всегда рады нашим книгам -могу судить по тому, как расходятся произведения моих товарищей, -рассказывает писатель и публицист Виктор Кокосов. — Филиалы Лавки открылись в Симферополе, Минске, Салониках. Ежегодно радуют как пишущих, так и читающих Санкт-Петербургский книжный салон, сезонные Книжные аллеи. Во время работы салона, кстати, можно весьма успешно реализовать свои книги. И как вишенка на торте: в Петербурге запущена мобильная библиотека — брендированный состав метро с открытым доступом к 750 000 электронным книгам». По итогам Всероссийского конкурса «Самый читающий регион» победил именно Санкт-Петербург.

Что касается посещаемости центральных книжных магазинов в столице, то, по словам генерального директора «Московского дома книги» Надежды Михайловой, произошел ее спад на 7 процентов. Как ни смешно это может показаться, но одной из причин стало отсутствие рядом с магазинами парковочных мест. Поэтому большей популярностью стали пользоваться районные магазины.

А как с покупками? По данным доклада Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям «Книжный рынок России — 2017. Состояние, тенденции и перспективы развития», если в 2008 году стоимость среднего чека в книготорговых предприятиях Москвы и Санкт-Петербурга была 313 рублей, то в 2016-м стоимость составила 663 рубля. Аналогичная картина и в региональных книготорговых предприятиях. Средняя цена книги в регионах сейчас 273 рубля. Она за два года увеличилась на 10-15 процентов — дорожают печать, бумага, полиграфические материалы.

Спад на книжном рынке не затрагивает пока учебную и детскую литературу. И еще важная деталь — многие книгочеи не идут в магазины, полюбив заказывать издания через Интернет. На этом они серьезно экономят. Да и просто стали больше читать электронные книги.

Но остается еще немало людей, которым не нужно интернет-чтение, которые любят взять томик в руки, неспешно перелистывая страницы. Доступ к печатным книгам для них, особенно в провинции, надо упростить.

КНИГОТОРГОВЛЯ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО

При Комитете Государственной Думы по культуре создана рабочая экспертная группа по подготовке законодательных предложений по развитию сферы книгоиздания и книгораспространения в Российской Федерации. Ее руководитель, заместитель председателя Госдумы Петр Толстой сказал, что книги и книготорговля не просто вид предпринимательства, так же как и культура — не услуга. Книготорговля наравне с библиотеками должна быть в поле деятельности Министерства культуры, стать частью общего культурного пространства, а не потребительского рынка.

На заседании рабочей группы, куда вошли депутаты, представители профильных министерств и книжной отрасли, говорилось и об арендной плате, составляющей сейчас 34 процента всех затрат книжных магазинов и увеличивающей стоимость продаваемой продукции. Идет работа над законопроектом, который удешевил бы арендную плату для книжных магазинов на площадях учреждений культуры, исключил нецелевое использование этих площадей или «серые» схемы по субаренде.

Эксперты в Госдуме собираются рассмотреть инициативу Российского книжного союза (РКС) о применении нулевой ставки НДС при торговле книгами. РКС также предлагает снизить размер страховых взносов на обязательное социальное страхование для книготорговых организаций. Помимо этого, можно было бы отнести книготорговлю к социальному предпринимательству, расширить для нее возможности по применению патентной системы налогообложения — ввести единый налог на вмененный доход за счет повышения максимальной площади торгового зала, книжного магазина или павильона.

Все эти меры необходимы, ведь в книгоиздательстве дела после двух кризисов поправляются, и даже заметен рост. Как сообщил руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский, за 2016 год в нашей стране было выпущено около 450 миллионов экземпляров и около 120 тысяч наименований книг. За первое полугодие 2017 года в стране произошел рост по количеству выпущенных книг на 23,1 процента.

ЧТО МЫ ЧИТАЕМ?

Конечно, в проблеме распространения литературы есть еще один аспект. «Книга перестала быть статусной вещью, — сетует генеральный директор премии «Большая книга» Георгий Урушадзе. — Раньше люди сдавали кучу макулатуры, чтобы купить заветное издание. Теперь для многих книги отнимают драгоценное место в квартире. Чем больше людей будут иметь тягу к чтению, тем легче будет и распространителям. Конечно, по количеству потребителей печатных знаков мы на уровне. Но что читают-то? Фейсбучные посты, эсэмэски, рекламу, желтую прессу. Желание читать хорошую литературу — это ответственность человека перед самим собой».

Об этом же говорил и Петр Толстой: «На протяжении достаточно длительного времени представители всех без исключения сфер культуры говорят о том, что в нашей стране стремительно уходит из жизни книга. Может быть, это звучит слишком трагично, но, к сожалению, мы видим, что наши дети и внуки все меньше и меньше читают книги. Мы считаем крайне важным сохранить ту часть нашего культурного национального наследия, которое содержится не только в великой русской литературе, но и в любой книжной продукции».

И еще на одну проблему обратил внимание писатель Виктор Кокосов: «Говоря о поддержке издателей и книготорговцев, власти напрочь забывают о писателях. Несмотря на многочисленные посулы, профессии «писатель» нет в реестре государственных профессий, закон о творческой личности в России так и не принят. Моему товарищу и коллеге Владимиру Васильеву в прошлом году разово официально заплатили совсем небольшую сумму — несколько тысяч — за выступления, и его автоматически зачислили в работающие пенсионеры, лишив каких-то более серьезных выплат. Когда же власти озаботятся тем, чтобы узаконить писателей, а заодно — композиторов, художников и других творческих людей? Писатели и русский язык сохраняют, и культурный код нации. Помогите пишущим. У многих из них — чай без сахара. А скоро и на заварку не останется!»