Ограничение предельного возраста ректоров должно быть отменено

Ограничение предельного возраста работы ректоров в России — одно из вредных нововведений в отечественном образовании.

Широкой общественности это практически не заметно. Внимание приковано к таким ошибкам, как введение ЕГЭ и переход на двухступенчатую систему «бакалавр — магистр». Но качество российского образования всё больше страдает и от утраты вузами академической свободы, воцарения полного диктата чиновничества.

Понятно, что ректор — ключевая фигура в вузе. До середины двухтысячных годов главы вузов были ответственны как перед вышестоящими органами управления, так и перед научно-педагогическими коллективами. Этот баланс разрушен. Да так, что повсеместно реализован принцип: «Ректор — ничто, чиновник — всё!» Разумеется, и раньше ректор не мог действовать вопреки нормам Минобрнауки и действующему законодательству. Но абсолютно вся атмосфера в высшей школе была абсолютно иной. В целом ряде случаев ректоры реально взаимодействовали с начальством, выражая мнения коллективов, исходя из ситуаций на местах. Формально сегодня ректоров вроде бы так же уважают, с ними даже как бы советуются. Но в ректорской среде отлично известно, что результатом любых дискуссий должен быть полный «одобрямс» решений начальства.

Трансформации взаимоотношений чиновников и ректорского корпуса осуществлялись незаметными для внешней среды, казалось бы, мелкими техническими решениями. Однако в итоге ректоры быстро превратились по существу в самое бесправное, молчаливое звено в системе высшего образования.

Главную роль здесь сыграло ограничение возраста ректоров 65-летним пределом. Чиновничий произвол при применении этой нормы закона просто невероятен. С ректором начальство может поступить как вздумается. Можно дать пинка под зад без разговоров, а можно милостиво разрешить поработать ещё годик-другой «в порядке исключения». А исключения таковы, что в стране и переваливших 80-летний рубеж руководителей вузов найти несложно.

Проблемы ректорского положения усугубляются тем, что реальной жизнью вузов начальство интересуется явно недостаточно. Как и у всего чиновничьего слоя России, заботы власти в образовании иные: непрерывное производство «новаций», демонстративное «соответствие духу времени», показное «движение вперёд». Потоки цифр и бумаг, не имеющих прямого отношения к реальному качеству образовательного процесса, создание специфической виртуальной реальности. Повседневность большинства вузов страны всё же значительно ближе к сюжетам из сериала «Год культуры» канала ТНТ, нежели к подобным телерепортажам.

Справедливости ради следует сказать, что в последние годы, в пору руководства Минобрнауки Ольгой Васильевой и Михаилом Котюковым, ситуация в высшей школе в целом улучшилась существенно. Но на бессловесно-бесправном положении ректорского корпуса это не очень-то отразилось.

Сейчас по этому вопросу начинается ропот глав вузов. Пока ещё - тихий, деликатный. Лидеры ректорского сообщества мягко намекают на странность возрастного ценза. Подробно разъясняют его неуместность. (Мол, не старики мы ещё, не инвалиды, кое-что можем…) Хотя суть и без того очевидна. В науке и образовании опыт, необходимый для руководящей работы, набирается реально лишь годам к шестидесяти. И специфика данной сферы такова, что оптимальный период работы хорошего руководителя на одном месте составляет не менее 10-15 лет. Только тогда получаются хорошие результаты.

К примеру, будущим претендентам на пост президента США в 2020 году Берни Сандерсу сейчас — 77 лет, Джо Байдену - 76, Дональду Трампу - 72. И там никто не ведёт разговор о возрастных ограничениях. Что, работёнка легче ректорской, меньше требования к физическим кондициям?

А вот, к примеру, кто из наших ректоров оказывается в ближайшее время в «подвешенном» состоянии по возрасту: Анатолий Александров (МГТУ им. Баумана) — 67 лет, Владимир Литвиненко (Санкт-Петербургский горный университет) — 63, Евгений Чупрунов (Нижегородский госуниверситет) — 67, Владимир Васильев (Петербургский ИТМО) — 67, Владимир Шамахов (Северо-Западная академия госслужбы) — 66, Михаил Стриханов (МИФИ) — 66, Николай Кудрявцев (МФТИ) — 68, Владимир Филиппов (67), Анатолий Торкунов (МГИМО) — 68. И так далее, и так далее. По сути, весь цвет ректорского корпуса страны благодаря нелепой норме закона поставлен на шаткий фундамент служебного положения. Что, действительно надо менять людей, прекрасно подготовленных к работе и находящихся в поре творческой зрелости? На кого менять, зачем, какая польза делу?

Видимо, весьма своевременно при Комитете Совета Федерации по науке, образованию и культуре создана рабочая группа по подготовке к совершенствованию законодательства в части увеличения предельного возраста замещения руководящих должностей в вузах и научных организациях. Только, на мой взгляд, не рамки возрастные надо поднимать, а отменять возрастные ограничения совсем. Для отсева потерявших работоспособность руководителей вполне достаточно обычных аттестационных механизмов. Руководители в этих сферах должны определяться по результатам, а не по возрастным данным.