Необходимо остановить «сиротский конвейер»

КТО И КАК ВМЕШИВАЕТСЯ В ДЕЛА СЕМЬИ

«Ежегодно изымают из семей и передают под надзор в институциональные учреждения или в замещающие семьи более 300 тысяч детей, — рассказала заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Елена Мизулина. — Причем только 11,4 процента из них — это дети без попечения родителей. 88,6 процента, или 270 684 ребенка, изымают из семей временно, объясняя это тем, что им необходимы социальная реабилитация, медицинское обследование, государственная защита или помощь. Такие изъятия чиновниками вообще не учитываются».

При этом «временно» жить вдали от семьи ребенок может год и более. «Это год жизни без семьи и вне семьи, без привычного семейного окружения, — говорит Елена Мизулина. — Для растущего организма и формирующейся личности ребенка произошедшее может обернуться невосполнимыми последствиями. Большинство временно изъятых детей возвращают родителям после проведения с ними социально-реабилитационных мероприятий. Только никто не знает, какова дальнейшая судьба этих детей, как складываются их дальнейшие отношения с родителями».

Обсуждая причины подобных явлений, эксперты указывают на то, что нормы действующих законов крайне размыты. Так, статья 77 Семейного кодекса предписывает, что немедленно отобрать ребенка у родителей органы опеки и попечительства вправе в том случае, если есть непосредственная угроза его жизни или здоровью. То есть фактически по этой норме забрать ребенка из семьи можно даже в том случае, если угроза исходит не от родителей, а от третьих лиц, даже от природной катастрофы. В соответствии со статьей 69 Семейного кодекса лишить родительских прав можно в том числе при «уклонении от выполнения обязанностей родителей» и «злоупотреблении родительскими правами». Но как однозначно трактовать эти термины?

Еще более расплывчатыми эксперты называют нормы закона об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений. В частности, документ обозначает, что в «социально опасном положении» семьи оказываются, если родители «не исполняют обязанностей по воспитанию и обучению детей или отрицательно влияют на их поведение». При этом общих для всей страны подходов к определению социального благополучия семьи до сих пор нет, и в каждом регионе они разные. А значит, удивляться тому, что каждый год, по данным Минтруда, в России выявляется более 200 тысяч семей, находящихся в «социально опасном положении», явно не стоит. «Получается, что в группе риска оказываются малоимущие семьи, семьи, проживающие в коммунальной квартире или общежитии, семьи в процессе развода, семьи, в которых один из родителей потерял работу или заболел, — пояснила Елена Мизулина. — Методика оценки риска семейного неблагополучия, изданная Фондом поддержки детей в трудной жизненной ситуации, — основной документ, которым руководствуются чиновники при принятии решения о вторжении в семью. Законодательство наделяет органы системы профилактики неограниченными полномочиями в толковании критериев для изъятий. Но практика показывает, что чаще всего дети забираются у единственных родителей — до 50 процентов всех изъятых детей, и из многодетных семей — примерно 25 процентов».

МОЖНО ЛИ ЗАБРАТЬ РЕБЕНКА ЗА ДОЛГИ ЖКХ

Экспертное сообщество подготовило ряд предложений, призванных усовершенствовать работу с неблагополучными семьями. Среди них — призыв конкретизировать нормы законодательства, создать реестр граждан (в первую очередь родственников), которые могли бы оперативно забрать к себе оставшегося без надзора ребенка из госорганов, а также разработать механизм организации бесплатной юридической помощи для детей, изъятых из семей по спорным причинам. Кроме того, специалисты призвали реформировать органы опеки и попечительства и разработать специальный регламент действий компетентных органов в случае поступления сигналов об угрозе жизни и здоровью ребенка. В Общественной палате предложили создать консилиумы из представителей органов власти, общественных организаций и региональных омбудсменов, чтобы исследовать жизнь семьи и определить обоснованность изъятия детей. Пока же дело доходит до настоящих нелепостей. По словам члена Общественной палаты Юлии Зимовой, если поступает сигнал, что у родителей, например, при задолженности по ЖКХ и из-за отсутствия электричества ребенок мерзнет, органы опеки имеют право предложить процедуру изъятия. «Хотя есть и другие варианты, например, вместе с матерью поместить ребенка в кризисный центр, и тогда семью не придется разлучать, или найти возможность оплатить долги по ЖКХ. Органы опеки должны не только выявлять эти случаи, но и предлагать решение проблем, при этом избегая изъятия ребенка из семьи», — уверена эксперт.

По мнению Елены Мизулиной, изъятие из семьи допустимо лишь в трех случаях — если пребывание ребенка с родителями опасно для его жизни, если имеет место насилие или реальная угроза насилия исходит сразу от папы и от мамы и иного способа защитить ребенка не существует. «Если насилие исходит от одного из родителей или от других родственников, то их надо изолировать из семьи, а не изымать ребенка, — подчеркнула сенатор. — Здесь не должно быть крайностей. Если же исходить из презумпции, что семья — основной источник угрозы, то оправданным станет разлучение детей с родителями по любому, даже самому незначительному поводу. Что мы и наблюдаем в современной российской жизни. Изымать ребенка за то, что один из родителей потерял работу, или за то, что у семьи есть долги за услуги ЖКХ, — дикость. Но, к сожалению, это уже стало нормой в ряде регионов».

В качестве примера парламентарий напомнила о скандале, разразившемся в Нижнем Тагиле. «Бабушка гуляла с внучкой по улице, и сотрудники полиции изъяли ребенка только на основании того, что, по закону, бабушка «не является законным представителем ребенка». А пришедшую в отделение полиции мать ребенка направили в поликлинику сдавать дорогостоящий тест ДНК, так как решили, что документы, которые были у нее на руках, не имеют отношения к ребенку», — пояснила Елена Мизулина.

За весь период детства (до достижения совершеннолетия) расходы государства на ребенка в приемной семье в 11 раз, а в детском доме в 23 раза превосходят расходы на содержание ребенка в кровной семье»

ПРОПИШУТ ЛИ ОРГАНАМ «ПЕРЕЗАГРУЗКУ»

Эксперты подчеркивают, что государству выгоднее поддерживать кровные семьи и с финансовой точки зрения. «Экспертный анализ консолидированных государственных расходов на выплату пособий и иных прямых выплат на ребенка в кровной семье, в приемной семье и в детском доме свидетельствует о явном дисбалансе не в пользу кровной семьи. Государство ежемесячно тратит на одного ребенка в приемной семье в семь раз, а в детском доме в восемь раз больше, чем на поддержку ребенка в кровной семье, — сказала Елена Мизулина. — За весь период детства (до достижения совершеннолетия) расходы государства на ребенка в приемной семье в 11 раз, а в детском доме в 23 раза превосходят расходы на содержание ребенка в кровной семье. И это не считая расходы на обеспечение детей, оставшихся без попечения родителей, жильем и иные виды расходов на предоставление льгот и преимуществ приемным семьям».

По мнению сенатора, необходима «перезагрузка» системы, смена приоритетов государственной политики по отношению к семье. «Временная комиссия Совета Федерации по совершенствованию Семейного кодекса работает над законодательными предложениями по изменению ситуации, связанной с изъятием детей, — сказала она. — Мы уже провели парламентские слушания по обсуждению предложений осенью 2016 года и весной 2017 года. 28 октября в Совете Федерации продолжим дискуссию по этому вопросу».

По словам Елены Мизулиной, поправки необходимо внести, в том числе, в Семейный кодекс и законы «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и «Об основах социального обслуживания граждан в РФ». А в Уголовном кодексе нужно предусмотреть ответственность за незаконное и необоснованное изъятие детей, а также принуждение к даче согласия на помещение ребенка в институциональное учреждение. «В целом необходимо изменить 23 федеральных закона, — рассказала сенатор. — А это повлечет отмену и изменение многих правительственных и региональных актов».

С тем, что пробелы в действующем законодательстве об изъятии детей из семей действительно есть, согласна член Комитета Совета Федерации по социальной политике Елена Попова. «Органы опеки могут по-разному трактовать отдельные нормы законов, — признала сенатор. — Но в целом ряде регионов выход из этой ситуации найден. К примеру, в Волгоградской области, которую я представляю в Совете Федерации, помимо опеки, решение об изъятии ребенка принимает не только комиссия по делам несовершеннолетних, но и представители всех конфессий разных епархий. И это правильно. Это некая защита семьи с точки зрения общественных институтов».

По словам парламентария, уточнение таких понятий, как «уклонение от выполнения обязанностей родителей» и «злоупотребление родительскими правами», не только оставит в прошлом их разные трактовки, но и позволит ранжировать опасные поступки мам и пап по степени тяжести. «Не секрет, что бывают правонарушения, за которые привлекают к ответственности по Кодексу об административных правонарушениях, а бывают тяжкие преступления, за которые наказывают по Уголовному кодексу», — пояснила она.

Как отметила Елена Попова, необходимо создавать равные условия для воспитания и ухода за детьми в каждом субъекте Федерации: «Если посмотреть на происходящее в разрезе всей страны, станет очевидно, что в некоторых субъектах Федерации есть очевидные перегибы, и эти регионы показывают отрицательную статистику именно по фактам изъятия детей из семей. И количество таких случаев у них не снижается».

В то же время парламентарий указала на то, что говорить о принятии единого федерального закона о механизме изъятия детей из семей, на чем настаивают некоторые эксперты, пока преждевременно. Не стоит торопиться, по ее мнению, и с корректировкой полномочий сотрудников органов опеки. «Нужно не наделять сотрудников органов опеки новыми полномочиями, а приводить их работу в разных субъектах Федерации к общему знаменателю, — сказала Елена Попова. — Проблема не в том, много или мало у них полномочий, а в том, что у этих структур сегодня слишком много кураторов с разными требованиями. Сейчас сотрудники опеки даже не всегда понимают, перед кем они отвечают и кому они обязаны давать отчеты. Это тоже неправильно. Мы не должны перегружать эти органы обязанностями, мы должны четко определить круг их ответственности».

«Не делать монстров» из всех сотрудников органов опеки посоветовала и заместитель председателя Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Вторыгина. «Делать монстров из сотрудников органов опеки не стоит, — сказала депутат. — Как и у любого ведомства, в их работе тоже есть какие-то изъяны, но опека всегда действует в интересах детей. Она создана для того, чтобы защищать интересы детей».

По словам депутата, решения сотрудников органов опеки не всегда всем нравятся, «но если существует даже минимальная опасность для ребенка в семье, его нужно оттуда забрать». «Но у родителей всегда есть шанс исправиться и снова взять ребенка в семью. Лишать их родительских прав без крайне веских причин никто не будет, — пояснила Елена Вторыгина. — Большинство сотрудников опеки выполняют свою работу честно и добросовестно».