Неизлечимых пациентов избавят от боли

Работа над законопроектом о паллиативной помощи выходит на новый уровень — 11 февраля его обсудят в Госдуме на больших парламентских слушаниях с привлечением регионов. Что измениться для неизлечимо больных людей, какие поправки стоит подготовить ко второму чтению документа, в пресс-центре «Парламентской газеты» рассказал председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Дмитрий Морозов.

- Дмитрий Анатольевич, законопроект был внесён в Госдуму Правительством в ноябре прошлого года и принят в первом чтении 16 января. И до, и после первого чтения документ обсуждался с экспертным сообществом, представителями министерств и ведомств на самых разных уровнях, в том числе на Совете по законотворчеству при председателе Госдумы Вячеславе Володине. Почему этому законопроекту депутаты уделяют такое внимание?

- Потому что он касается не только внушительной части здравоохранения, но и духовной жизни нашей страны. Если хотите, это лакмусовая бумажка, своеобразный маркёр нравственной зрелости общества. Когда мы говорим о паллиативной помощи, мы имеем в виду не только меры медицинской поддержки, но и меры социальной, психологической и духовной помощи человеку, наверное, в самые сложные для него дни, когда из-за неизлечимого заболевания он завершает свой жизненный путь.

Мы хорошо знаем, что прежде далеко не все люди проходили этот путь так, как это должно быть: без боли, моральных страданий, в окружении близких… Этот законопроект, вся паллиативная помощь - то, что поможет людям в этот период сохранить качество жизни, человеческое достоинство. Эта та инициатива, которая касается каждого из нас.

- Что изменит законопроект для «уходящих» пациентов и их семей?

- «Паллиатив» — в переводе плащ, укрытие. В редакции законопроекта, которая была принята в первом чтении, дано определение этого понятия, введена возможность оказания медицинской помощи вне стационара — амбулаторно и даже на дому. Мы должны построить такую систему, чтобы в последние дни, месяцы своей жизни человек был вместе с родными, чтобы он провёл это время в любви и без боли. Важнейшее, практически революционное изменение — закрепление в законе права пациента на обезболивание, в том числе наркотическими и психотропными средствами. И в том числе на дому.

- Какие поправки готовятся ко второму чтению?

- Болезненные точки были обозначены, в частности, 31 января, на заседании Совета по законотворчеству при председателе Госдумы. Перечислю несколько моментов. В первой редакции законопроекта в самом начале есть фраза «избавление от боли» — и это мы поддерживаем. Но далее в соответствующей статье речь уже идёт об «облегчении боли доступными методами», а это и у нашего комитета, и у экспертного сообщества вызывает вопросы.

Я, конечно, утрирую, но ведь из этой фразы, по сути, следует: если из доступных средств есть только анальгин, то обезболивать будут им. Так, конечно, дело не пойдёт. Боль — субъективное понятие, у каждого из нас разный порог болевой чувствительности, и наша задача — полностью избавить человека от боли. Сейчас мы анализируем разные формулировки этой нормы и ищем подходящую.

Есть ещё одна важная проблема. По действующему законодательству, мы можем оказывать медицинскую помощь, только если человек подписал согласие на это, однако есть паллиативные пациенты, которые находятся без сознания или в сознании, но физически не могут писать. Эту проблему нужно решать.

Сама философия паллиативной помощи, которой придерживаются во всём мире, — не приближать и не отдалять смерть.

В редакции первого чтения в определении паллиативной помощи есть фраза «поддержание функций организма». Нам кажется, это излишне, и с этим согласны экспертное сообщество, реаниматологи. Поддержание функций организма — это реанимация, то есть ещё лечение. А паллиативная помощь - поддержание качества жизни неизлечимого пациента. Если мы смешаем эти понятия, есть риск навязывания излишних медицинских услуг. Сама философия паллиативной помощи, которой придерживаются во всём мире, — не приближать и не отдалять смерть.

- На Совете по законотворчеству при председателе Госдумы звучало предложение регламентировать оказание паллиативной помощи в частных клиниках. В частности, высказывались опасения, что там могут навязывать излишние медицинские услуги, чтобы «выжать» из пациента больше денег. Как вы относитесь к этой инициативе?

- Лично мне ни одного подобного случая неизвестно, хотя предположить, что где-то такая практика есть, конечно, можно. Думаю, что в данном случае речь идёт не о системе, а скорее, о непорядочности конкретных людей, которые этим занимаются. Но в большинстве случаев врач — это высокоморальный человек. Больше того. Врач работает не один — его окружают другие врачи, медсёстры, заведующий отделением, главврач, и мне сложно представить, чтобы сразу несколько специалистов поступали безнравственно.

Сейчас подготовлен порядок оказания помощи по паллиативной медицине, в нём очень грамотно и детально прописано, как её оказывать. Думаю, этого достаточно.

- Как будет оказываться духовная помощь паллиативным пациентам?

- Предполагаю, что в данном случае речь может идти об обеспечении доступа к пациенту представителей любых религиозных конфессий. В принципе на практике уже это есть: в больницы священников пускают в любое время суток по первому требованию. Ряд учреждений выделяют комнаты для проведения религиозных процедур, я знаю практики, где в одном помещении могут работать все — и православный батюшка, и мулла, и раввин. Закрепить эту практику в законодательстве можно было бы следующим образом: в законопроекте есть формулировка, по которой регламентируется взаимодействие между медицинскими, социальными, психологическими службами, волонтёрами, некоммерческими организациями. Думаю, сюда же нужно добавить священнослужителей.

- Госдума привлекает к обсуждению законопроекта регионы — большие парламентские слушания 11 февраля пройдут с участием субъектов Федерации. Для чего это делается?

- С одной стороны, субъекты должны понимать весь объём поставленных задач: некоторые регионы только начинают работу в этой сфере. С другой — они, отталкиваясь от собственной правоприменительной практики, могут указать нам, что какие-то проблемы мы упускаем. Например, мы уже поднимали вопрос социального статуса медицинских работников, оказывающих паллиативную помощь. У нас есть перечни профессий, которым предоставлены преференции, в частности, по пенсионному обеспечению: в том числе в него включены врачи-психиатры, врачи-онкологи. Однако у врачей, которые работают с паллиативными пациентами, половина из которых онкологического профиля, а половина — неврологического, таких льгот нет. Считаю, что это несправедливо, и проблему нужно решать.

- Какие ещё законопроекты, которые находятся в портфеле комитета, вы считаете особенно важными?

- В продолжение этой же темы: законопроект о посещении родственниками пациентов в реанимации. С одной стороны, необходимо предоставить людям возможность навещать своих близких в отделениях реанимации, а с другой стороны, важно при этом не нарушить внутренний распорядок работы самих реанимационных отделений.

Второй законопроект, который, я надеюсь, в эту сессию удастся принять, касается школьной медицины. Главная, на мой взгляд, задача, которую он должен решить, - обязать родителей предоставлять в школу информацию о здоровье ребёнка, если по медицинским показаниям ученику требуется особый режим для учёбы, отдыха, занятий спортом. Очень надеюсь, что в эту сессию в Госдуму поступит новая редакция законопроекта о трансплантации органов и тканей.