На Запорожском направлении. Часть 3

В 1880 году русский художник Архип Куинджи написал картину «Лунная ночь на Днепре». На картине — зеленоватый и сказочный Днепр, в котором отражается лунный свет, а другой берег реки в полутьме сливается с темным небом.

Несмотря на то что нашей основной задачей была немецкая РЛС контрбатарейной борьбы COBRA, другие задачи для нас никто не отменял и в ходе одного вылета нам давали по пять-шесть объектов на расстоянии десятков километров друг от друга. Кроме этого, мы вели разведку всех интересных целей, которые обнаруживали по пути следования. Одними из таких и были лодки противника.

После их обнаружения следовало короткое, но емкое взаимодействие нашей воздушной разведки, начальника артиллерии и расчета орудия.

Дрозд: Наблюдаем лодку на п. 21. Норильск: Сопровождайте. Дрозд: 8 немцев высаживаются на п. 23. Норильск: Уничтожить. Пустыня в работу. Пустыня Д-30: Есть.

После поражения цели осколочно-фугасными снарядами Пустыня Д-30 докладывал: Общий расход — четыре ОФ. Три в район цели. Дрозд: Лодка повреждена. На п. 21 наблюдаем 4 тепловых сигнатуры без движения.

Эти доклады подтверждались и радиоперехватом.

Пират: Сирко, сколько 502? Сколько 503? Сирко: Четыре 502. Четыре 503. Чайка повреждена. Когда эвакуация? Пират: Сирко, не паникуй! Через 40 малых подвезут еще 10 карандашей.

Это означало, что находящийся на нашем берегу в фактической западне украинский командир с позывным Сирко докладывал об убитых и раненых, поврежденном катере и просил эвакуации. В ответ ему предлагали не паниковать и сообщали, что через 40 минут ему подвезут десять вэсэушников, или «карандашей», на верную смерть.

На следующей неделе наш расчет выполнил десятки задач, но РЛС COBRA обнаружить не удавалось. Наша радиоэлектронная разведка давала примерный район ее работы, но через 40 минут немцы снимались и к моменту нашего подлета уже прекращали работу.

Охоту на немецкую РЛС начал оператор с позывным Волонтер. Тут надо объяснить, что многие будущие добровольцы в СВО начинали c «гуманитарного фронта». Они собирали средства на помощь подразделениям, находили им машины, закупали бронежилеты, дроны, делали на своих 3d-принтерах сбросы для гранат, организовывали концерты бойцов, а самое главное - бесстрашно приезжали в достаточно близкие к линии боевого соприкосновения районы. Эта помощь бойцам была важна не только самой помощью, но и самим фактом внимания к ним. Началось это с самого начала Русской весны.

Именно таким и был Волонтер. Еще со школы активный, бескорыстный, для которого своя совесть и идеалы были важнее любых обстоятельств, что, конечно, не очень помогало ему в жизни. Начав с гуманитарной помощи Донбассу, он быстро перешел из статуса волонтера в добровольца. На СВО он «заходил» уже не первый раз — это был второй его контракт. За свой собственный счет он покупал еду новым членам расчета, которым еще не успели перевести полагающееся им вполне приличное, но приходящее в строго определенные дни месяца денежное довольствие. На вопрос: а как же семья? - он, ни минуты не сомневаясь в собственной правоте, отвечал: «Семье же на еду хватает, а парни как будут?». Многим в стране до сих пор кажется, что таких, как он, очень мало, но на самом деле их очень много и становится все больше.

Именно Волонтер предложил организовать посменное дежурство нескольких наших «птичек» в воздухе. Однажды, как только наша радиоэлектронная разведка передала, что COBRA начала работу, именно его беспилотник оказался поблизости от нее. Через десяток минут в тепловизионную камеру с «борта» стала видна стоявшая в лесопосадке длинная установка с восемью колесами, в задней ее части было ярко светящееся пятно. Этим пятном была хорошо нагретая антенна с активной фазированной решеткой, состоящей из тысяч передающих и принимающих модулей из арсенида галлия.

Дрозд: Наблюдаю объект в посадке, COBRA идентифицирована. X = 5178740 Y = 6460047. Норильск: Дрозд наблюдайте. Тубус — уничтожить. Тубус: Принял к поражению.

В этот момент готовой к открытию огня и подходящей по расстоянию до немецкой РЛС была лишь реактивная система залпового огня «Торнадо» с позывным Тубус. Она немедленно выехала на место пуска и открыла огонь, но при всем стремлении поразить цель вовремя это заняло больше десяти минут.

Тубус: Первые пошли. Норильск: Дрозд корректируйте. Дрозд: Север 100, запад 30.

Это означало, что средняя точка попадания тройки пристрелочных ракет была на сотню метров в сторону к северу и на тридцать метров к западу в стороне от цели. Через пару минут на позицию COBRA пришла уже половина пакета РСЗО — двадцать штук. Ракеты накрыли целый квадрат и не оставили никакого шанса для поражаемого объекта.

К этому моменту самой РЛС уже там не было — она засекла пуск ракет, мгновенно рассчитала точки их прилета, а расчет понял, что они и есть цель. За пару минут COBRA «свернулась» и на полной скорости покинула место, на которое пришелся уже бесполезный удар.

Дрозд: Объект наблюдаем, уходит по гражданской автостраде в сторону Николаева. Работает РЭБ противника, управление «бортом» потеряно.

Зафиксировав потерю управления от работы украинских систем радиоэлектронной борьбы, автоматические системы большой «птички» через несколько минут развернули ее на обратный путь. Через десяток минут украинские РЭБ уже не доставали до нее, управление было восстановлено, но искать немецкую систему было бесполезно: она наверняка пряталась в каком-то из гражданских объектов — прикрываться мирными было постоянной тактикой ВСУ. Охота продолжилась.

Заряда аккумуляторов беспилотника оставалось еще на два часа лета, и старший начальник передал новую цель: наблюдение за предположительным ПВД-пунктом временной дислокации противника.

Подлетев к объекту, Волонтер доложил:

- Наблюдаю гражданский дом с бассейном в центре поселка на территории противника. Во дворе три гражданские машины. Заезжает военный пикап.

У лейтенанта Сени сомнений не было:

- Сто процентов ПВД противника. Они как раз в самых богатых домах размещаются. Выкидывают мирных оттуда. Надо подавать на поражение, сейчас ракетой отработают по нему, — Сеня, как всегда, был по-военному решительно настроен.

- Военных, кроме одного пикапа, не наблюдаем. Давай подлетим ближе, — Волонтер задает на дисплее наземной системы управления новую точку, куда покорно летит большая «птичка». Ближе к цели она начинает описывать круг, а оператор активирует режим автоматического захвата камерой интересующего объекта — вне зависимости от положения «птички» камера всегда направлена на него.

- Я прямо чувствую ПВД немцев. Подавай на поражение, — настаивает Сеня: — Там мирных нет. Одни военные. Все мирные уехали. Даже если есть, а к ним военные ездят — это по-любому враги. Они нас ненавидят. Надо бабахнуть.

Но у Волонтера была ясная и четкая позиция, с которой его было не сдвинуть:

- Сеня, среди этих мирных внизу точно есть те, кто против нас. Они верят, что украинскому языку и Украине уже тысяча лет, что они выкопали Черное море, думают, что Степан Бандера был не агентом фашистов, а демократом.

Находя на карте в наземной системе управления хорошо видные с камеры беспилотника части рельефа и, таким образом, давая системам борта установить свое точное местоположение, Волонтер спокойным, но уверенным голосом продолжал:

Продолжение следует.