Государство должно обеспечить права граждан старшего возраста на рынке труда

Какие вопросы поднимут депутаты при обсуждении пенсионной реформы? Как скажутся предложенные преобразования на трудоустройстве россиян? Об этом «Парламентской газете» рассказал председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Дмитрий Морозов.

- Дмитрий Анатольевич, как вы относитесь к предложениям отказаться от пенсионной реформы?

- Абсолютно уверен, что необходимость пенсионной реформы в нашей стране не то что назрела, она «перезрела». Если мы действительно хотим войти в пятёрку крупнейших экономик мира, увеличивать расходы на социальную сферу, провести такие преобразования придётся.

Разговоры о пенсионной реформе идут больше 20 лет, с 1995 года. Через подобные изменения уже прошли не только страны Европы, но и большинство стран СНГ. И там людей это не возмущает. Подозреваю, что и в нашей стране инициатива порой воспринимается болезненно, скорее, на психологическом уровне. Чтобы этого не было, нам нужно перестроить сознание и понять, что в 60 лет жизнь не заканчивается.

Наша задача — дать людям уверенность в том, что и в этом возрасте, и позже у них будет рабочее место и достойная зарплата. Многие граждане сейчас не уходят на пенсию сразу по достижению пенсионного возраста, и пенсия для них — просто «прибавка» к зарплате. Но эти же деньги, даже больше, они будут получать и в том случае, если мы выполним стоящие перед страной задачи. Мы должны стремиться к тому, чтобы люди получали достойную зарплату, и тогда, благодаря предложенной пенсионной реформе, они будут получать и достойную пенсию. Напомню, что в пакете законопроектов о пенсионной реформе — ратификация Конвенции Международной организации труда, где указано, что пенсия должна составлять не менее 40 процентов от утраченной заработной платы.

- Какие задачи будут приоритетными для думского Комитета по здравоохранению при обсуждении законопроектов о пенсионной реформе?

- Я бы выделил два блока вопросов. Во-первых, мы должны повысить качество жизни граждан пожилого возраста, обеспечить им активное долголетие. Здесь задача депутатов — правильно расставить акценты при финансировании тех или иных программ. К примеру, с 40 до 60 лет на первом месте в структуре смертности и инвалидизации находятся сердечно-сосудистые патологии, и мы должны чётко понимать, что нужно сделать для того, чтобы снизить эти риски, чтобы на данном этапе человек не потерял качество жизни. Мы уже стали по-другому лечить инфаркты, и жизнь перенёсших их людей практически не меняется.

Наша задача — дать людям уверенность в том, что и в этом возрасте, и позже у них будет рабочее место и достойная зарплата.

На повестке дня — лечение патологий, связанных с сосудами и головным мозгом. Здесь пока нет таких успехов, но мы должны их достигнуть. Это необходимо сделать для того, чтобы дело не заканчивалось инсультами, чтобы пациенты быстро восстанавливались, а не превращались в лежачих больных. Не менее важна ранняя диагностика онкологии. Здесь важно выйти на создание сети федеральных центров, оснащённых самым высокотехнологичным оборудованием. Практически все злокачественные опухоли первой стадии лечатся. Наша задача — их вовремя выявлять.

Второй блок вопросов касается досрочных пенсий. Возможно, перечень тех, кто имеет такую преференцию, можно было бы скорректировать. Особенность здравоохранения заключается в том, что многие доктора трудятся, что называется, на «стыке» дисциплин. И можно предположить, что люди, занимающиеся пенсионной реформой и далёкие от медицины, просто могут не почувствовать «нерв». Так, право на досрочную пенсию имеют работники отделений с тяжёлыми или вредными условиями труда — к примеру, психиатрических.

Мы вообще хотели бы проанализировать перечень тех профессий, которые дают право на досрочную пенсию. Кардинальный пересмотр этого списка не планируется, но какие-то уточнения можно было бы обсудить.

А теперь давайте представим себе паллиативную службу. Если мы берём отделения для взрослых, то большинство пациентов в них — это люди, имеющие ментальные нарушения. И им нужна именно психиатрическая помощь. Однако получается, что врачи-психиатры, работающие в психиатрическом отделении, имеют льготы по выходу на пенсию, а те, кто занимается с пациентами в таких отделениях,— не имеют. Или, например, преференции получают те, кто имеет контакт с пациентами, у которых диагностирована ВИЧ-инфекция. Но ведь у «взрослого» хирурга каждый десятый пациент может быть ВИЧ-инфицирован. Особенно, если речь идёт об экстренной хирургии, и больных привозят после ДТП, забирают с улиц после пьяных драк… Хирург не знает, кто этот человек, но работает с ним. И что же, у него меньше риска заразиться ВИЧ? Но это не учитывается…

Мы вообще хотели бы проанализировать перечень тех профессий, которые дают право на досрочную пенсию. Кардинальный пересмотр этого списка не планируется, но какие-то уточнения можно было бы обсудить. Конечно, для нас принципиально, чтобы люди, работающие в тяжёлых и вредных условиях труда, право на досрочную пенсию сохранили.

- Один из аргументов противников пенсионной реформы заключается в том, что людям старшего возраста перед пенсией уже сейчас сложно найти работу. Если же эту планку ещё отодвинуть…

- Думаю, что на первом этапе государству придётся контролировать защищённость на рынке труда граждан предпенсионного возраста. Наша задача добиться того, чтобы все люди старшего возраста, желающие работать, были трудоустроены. Бесспорно, я понимаю, что если ты 65-летний профессор — это одна ситуация, если же ты 65-летний токарь — другая, и работать может быть уже физически тяжело. И мы должны заранее определиться, как мы будем работать с такими людьми, какие профессии предложим им для освоения.

Замечу, что в здравоохранении позитивный пример решения указанной проблемы есть. Доктор может постоянно развиваться, переквалифицироваться. Он может быть не только практикующим врачом, он может быть наставником, педагогом, учёным, исследователем, руководителем. К примеру, к 70 годам хирургам дежурить уже действительно очень тяжело. Однако они могут работать в приёмном покое днём, ставить точные диагнозы, распределять пациентов. Опыта у такого специалиста больше, чем у всей молодёжи отделения вместе взятой.

Например, когда я только начинал практиковать, меня ставили дежурить первым хирургом, а третьим хирургом был опытный доктор старшего возраста. И когда я оперировал, он просто смотрел и подсказывал, что делать. Уверен, подобную практику можно предусмотреть во всех отраслях, даже тех, где востребован тяжёлый физический труд: и на заводах, и на фабриках. Нам нужно просто изменить своё отношение к этому вопросу, ответственно и осмысленно подходить к планированию своей трудовой деятельности.