Чтобы донести Красное знамя от Сапун-горы до Рейхстага, понадобился ровно один год

Крымская наступательная операция началась 8 апреля 1944 года. Советские войска мощным ударом прорвали немецкую оборону на Перекопе и за неделю очистили от фашистов почти весь полуостров, заперев их в Севастополе. Однако потрепанный враг собирался биться до конца. Гитлеровцы называли легендарный город самой мощной крепостью в мире и хвастались, что смогут оборонять ее не восемь месяцев, как Красная армия в 1941-1942-м, а восемь лет!

Сталин интересовался, чем кормят солдат

«Огромное военно-политическое и стратегическое значение Крыма объясняет ожесточенный характер борьбы за него на протяжении почти всей Великой Отечественной войны. Враг цеплялся за Крым до последней возможности. Владея им, гитлеровцы могли держать под постоянной угрозой все Черноморское побережье», — объяснял в книге «Дело всей жизни» маршал Победы Александр Василевский, который во время Крымской наступательной операции был представителем Ставки при 4-м Украинском фронте.

Иосиф Сталин требовал взять Севастополь как можно быстрее, но наши наступления 19 и 23 апреля захлебнулись. «В ночь на 29 апреля… у меня состоялся длительный разговор с Верховным главнокомандующим… Когда речь зашла о новой отсрочке наступления, Верховный вышел из равновесия. Разговор приобрел довольно острый характер. Но я не отступал от своего и в результате получил разрешение, если потребуется, 5 мая начать наступательные действия 2-й гвардейской армии на вспомогательном направлении, а 7 мая — генеральный штурм Севастопольского укрепрайона усилиями всех войск фронта, Черноморского флота и партизан», — рассказывал Василевский…

Впрочем, Сталин не только подгонял командиров, но и заботился о простых солдатах. Именно так — вопреки либеральным мифам о кровожадном диктаторе, заваливавшем врага трупами.

Интересный случай описывает в своих мемуарах дважды Герой Советского Союза Петр Кошевой, командовавший под Севастополем 63-м стрелковым корпусом. Однажды командующий 51-й армией Яков Крейзер вызвал на совещание заместителей командиров дивизий по тылу, ведавших снабжением соединений. В разгар работы раздался телефонный звонок. Крейзер взял трубку. По лицу командующего все поняли, что звонит Верховный. Сталин поздоровался, выслушал доклад, а затем неожиданно спросил, знает ли Крейзер, что сегодня готовят на обед его бойцам? Командарм оторопел, Сталин держал свою знаменитую паузу, и тут Крейзера выручил кто-то из подчиненных, дав листок с дивизионным меню. Генерал прочитал в телефон, что в полку 417-й дивизии на первое — щи из крапивы с мясом, а на второе — пшенная каша с салом. Верховный поблагодарил командарма за знание ситуации, пожелал успеха в подготовке операции и положил трубку.

Севастопольский «орешек» был действительно крепок. Фашисты не только восстановили все долговременные железобетонные укрепления, возведенные советскими войсками в 1941-1942 годах, но и усилили их. Под командованием генерала Альмендингера находилось свыше 70 тысяч солдат и офицеров, почти две тысячи орудий и минометов, около сотни самолетов и более 50 танков и штурмовых орудий.

Наиболее мощным узлом сопротивления была Сапун-гора. Фашисты соорудили в ее уступах шесть ярусов траншей, прикрытых минными полями и проволочными заграждениями в несколько рядов. Один из пропагандистских немецких плакатов, рекламировавших неприступность севастопольских укреплений, изображал город, окаймленный сплошными линиями крепостных сооружений, батареями орудий всех калибров, танками и густым частоколом из немецких штыков.

«250 суток бились за Севастополь немецко-фашистские войска. А сколько потребуется нам?..» — задавался отнюдь не риторическим вопросом начальник штаба 4-го Украинского фронта Сергей Бирюзов. Ответ ему дал Александр Василевский: «Наше время исчисляется часами. Верховный главнокомандующий требует в кратчайший срок преодолеть укрепленный район и овладеть Севастополем».

Как уже говорилось, главный удар решено было нанести именно со стороны Сапун-горы силами 51-й и Приморской армий. «Этому направлению мы отдали предпочтение по многим обстоятельствам. Здесь местность больше чем в других местах позволяла применить танки. От Сапун-горы открывался кратчайший путь к пристаням, которые необходимо было захватить и тем лишить противника возможности эвакуироваться морем. Наконец, мы были уверены, что фашисты никак не могут предполагать, будто мы решимся повторить неудачный опыт Манштейна, который два года назад пробовал взять Севастополь прежде всего со стороны Сапун-горы и потерпел там полную неудачу», — объяснил Бирюзов в книге «Когда гремели пушки».

А вот вспомогательный удар силами 2-й гвардейской армии был нанесен через Мекензиевы горы — на том направлении, откуда Манштейну удалось в 1942 году взять Севастополь. Предпринят он был

5 мая, на два дня раньше решающего штурма, чтобы отвлечь часть сил противника с главного направления.

Самая грандиозная рукопашная в истории войн

Есть на земле российского Крыма места, людская тропа к которым не зарастет никогда. Сапун-гора — одно из них. Штурм фашистских позиций начался утром 7 мая. Среди его участников был старший лейтенант разведки Иван Патук.

«Плотность артиллерийского огня была такой же, как потом при освобождении Берлина. Поднимаясь на 250-метровую высоту Сапун-горы, мы шли в сорока метрах от огненного вала, который выжигал фашистские позиции. Сплошной огонь, разрывы снарядов, бомб, такое трудно выдержать, особенно, когда дают залп катюши, немцы там просто с ума сходили. Я тоже попадал под катюши, так что знаю, что это такое», — вспоминал в разговоре с корреспондентом журнала «Российская Федерация сегодня» ветеран.

Увы, 17 марта 2020 года, фактически — в шестую годовщину воссоединения Крыма с Россией, последний живший в Севастополе участник героического штурма Иван Иванович Патук ушел из жизни.

Советские войска несли большие потери, но шли и шли вперед. Сотни наших солдат погибли в той страшной мясорубке, освобождая «город, достойный поклонения». По мнению многих историков, штурм Сапун-горы стал самой грандиозной рукопашной схваткой в истории не только Второй мировой, но и вообще всех войн человечества.

Девять часов рукопашного боя понадобилось советским войскам, чтобы сломить сопротивление фашистов. «Время подошло к 18 часам. До вершины Сапун-горы оставалось 100-200 метров. Но какие это были метры! Гора содрогалась от ударов и взрывов. Камни и бетонные плиты немецких сооружений трескались и разлетались вдребезги. Тысячи горячих стальных осколков с визгом и шипением врезались в грунт. Казалось, не оставалось места ничему живому, но враг сопротивлялся», — вспоминал Петр Кошевой.

Знамя Победы над Сапун-горой в половине восьмого вечера водрузил Иван Яцуненко. В этот момент рядом разорвалась одна мина, затем другая… Боец потерял сознание. Многие однополчане, которые это видели, решили, что он погиб. Вынули из кармана жетон с фамилией и адресом… Так Яцуненко попал в списки погибших. Его имя было высечено на обелиске, установленном на вершине горы после освобождения города.

Однако отважный знаменосец выжил. Более того: придя в себя, он еще сражался на улицах Севастополя, но снова был ранен в боях на мысе Херсонес и попал в госпиталь. Потом, вылечившись, освобождал Европу, а после войны вернулся в Крым, где работал шофером и механизатором в селе Просторном Джанкойского района.

Однажды в местном клубе показывали документальный фильм о штурме Сапун-горы, в конце которого говорилось, что знаменосец погиб. Иван Карпович с места закричал: «Это неправда — жив я!» — рассказывает в книге «Аллея героев Джанкоя» краевед Виктор Турчин… Так через десять лет после штурма указом Президиума Верховного Совета СССР Ивану Карповичу Яцуненко было присвоено высокое звание Героя Советского Союза с вручением Золотой Звезды и ордена Ленина.

В 1963 году Яцуненко переехал жить в Севастополь, работал лектором общества «Знание», проводил экскурсии на Сапун-горе. Умер герой в 1983 году. Подвиг Яцуненко запечатлен в знаменитой диораме в музее на Сапун-горе.

От Сапун-горы до Херсонеса

Со взятием Сапун-горы путь на Севастополь был открыт. На протяжении двух следующих дней — восьмого и девятого числа — в городе еще продолжались бои, но судьба битвы уже была предрешена.

«В городе нам навстречу вышли уцелевшие жители, и среди них — маленькая девочка, — рассказывал Иван Патук нашему корреспонденту. — Она подошла ко мне и подарила вырванный из горшка домашний цветок. И вы знаете, я, разведчик, видевший на этой войне, кажется, всё, — почувствовал, как по щеке покатилась слеза».

Героическая история Севастополя — непрерывна. Советских солдат вдохновляли подвиги их предков в дни Крымской войны 1853-1856 годов. Характерный пример: одного из героев штурма Сапун-горы, старшего сержанта разведки 953-го стрелкового полка Николая Гунько прозвали Кошка-2 в честь его земляка, украинского матроса Петра Кошки, прославившегося почти за век до того.

Фашистов теснили со всех сторон. Солдаты наносившей отвлекающий удар 2-й гвардейской армии преодолели Мекензиевы горы и форсировали Северную бухту. «Я стал очевидцем весьма занимательного зрелища, вспоминал Бирюзов. — По направлению к берегу двигалась длинная вереница бойцов, несших какие-то длинные черные ящики. Присмотревшись, мы поняли — это гробы с белой фашистской свастикой по бокам. Я несказанно удивился: куда их несут? И только когда красноармейцы стали спускать гробы на воду и устраиваться на них, чтобы переправляться на этих «подручных средствах» через бухту, все стало ясно. Оказывается, фашистские интенданты проявили «трогательную заботу» о гарнизоне, оборонявшем Севастополь, — заблаговременно запасли для него изрядное количество гробов. Однако оккупантам не пришлось воспользоваться даже этим. Выбив гитлеровцев с берега Северной бухты, наши части захватили их похоронный склад. И бойцы, не теряя времени на поиски более подходящего материала, использовали для переправы продукцию немецких гробовщиков».

Немцам в Крыму наступала крышка!

К исходу дня 9 мая советские войска окончательно овладели Севастополем. Символом этого стало Красное знамя, взметнувшееся над зданием Панорамы первой героической обороны города. А водрузил его еще один Герой Советского Союза, еще один советский украинец, уроженец Харьковщины лейтенант Николай Гужва.

На следующий день, 10 мая, Москва салютовала солдатам 4-го Украинского фронта и морякам Черноморского флота, освободившим город-герой Севастополь. «Ликвидирован последний очаг сопротивления немцев в Крыму, и Крым полностью очищен от немецко-фашистских захватчиков», — объявил Юрий Левитан.

Однако на самом деле сопротивление фашистов в Крыму, пусть и уже обреченных на поражение, продолжалось еще несколько дней.

«Мы с Федором Ивановичем Толбухиным (командующий 4-м Украинским фронтом. — Прим. ред.) невольно переглянулись. Командующий, вероятно, подумал в ту минуту: «Зачем это Бирюзов поторопился передать в Москву такие сведения?» — описывает эту ситуацию начштаба фронта. — А я, грешным делом, мысленно упрекнул Толбухина: «К чему такая поспешность?» Мне казалось, что сам он доложил в Ставку о полном очищении от гитлеровских войск всего Крымского полуострова. В действительности же в Крыму оставалась еще довольно значительная группировка врага, прижатая к морю на мысе Херсонес и яростно сопротивлявшаяся там в ожидании каравана судов из Румынии для ее эвакуации. Толбухин пытался доложить об этом Верховному главнокомандующему, но Сталин не дослушал до конца его доклада и потребовал, чтобы завтра же вся крымская земля была свободна от оккупантов».

Остатки армии генерала Альмендингера были уничтожены или сдались в плен 12 мая на мысе Херсонес — там же, где в 1942 году завершилось сопротивление советских защитников города. «С высоты птичьего полета Херсонес походил на гигантское кладбище техники, словно перемолотой в каких-то чудовищных жерновах огромной мельницы. Казалось, со всех полей великой войны свалили сюда искореженные танки и орудия, разбитые автомашины, трупы солдат и офицеров в мундирах мышиного цвета», — описал эту картину участник освобождения города Михаил Авдеев. Адский круг Великой Отечественной войны в Крыму замкнулся. До конца всей Великой Отечественной войны оставался ровно один год.