Август-91: победила демократия или ГКЧП?
Участники подавления путча размышляют о том, как оцениваются события 26-летней давности сегодня
Почти 26 лет назад, 19 августа 1991 года, страна, ещё называвшаяся СССР, проснулась под звуки «Лебединого озера» из телевизора и сообщение, что у неё новая власть — Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Президент СССР Михаил Горбачёв был задержан на даче в Форосе, Президент России Борис Ельцин забрался на танк у Белого дома и назвал происходящее госпереворотом, к Белому дому пришли тысячи людей, в Москву вошли танки, которым люди преграждали путь телами. В общем, противостояние ГКЧП, якобы желавшего вернуть страну и народ на путь истинный, и этого самого народа закончилось победой последнего. Всё это было названо Великой Августовской революцией.
Что происходило тогда — в этом ещё разбираться и разбираться историкам. А люди, непосредственно участвовавшие в тех событиях, вспоминали, как был подавлен путч, как оценивается он с сегодняшней колокольни. И размышляли, не победил ли тогда ГКЧП, ведь так много из ожидаемого в августе 1991-го не сбылось.
Военные помогли сопротивлению
Бывший в 1991 году ответсеком Координационного совета движения «Демократическая Россия», впоследствии советник мэра Москвы Михаил Шнейдер до сих пор восхищается самоорганизацией москвичей, без Интернета и сотовой связи собравшихся там, где было нужно, — у Белого дома. Хотя дело не в каналах информации, думает он, а в восприимчивости к ней людей. Политик благодарен машинистам метро, объявлявшим, что защитники демократии должны идти туда-то.
А первый зампред Верховного Совета РСФСР/РФ (1991-1993), руководитель Администрации Президента РФ (1993-1996), глава депутатского Штаба обороны Белого дома во время путча Сергей Филатов с грустью рассказал, что в прошлом году отметить 25-летие победы на Арбат пришло всего около 70 человек.
«Почему всё так перевернулось? — задался он вопросом. — Нас теперь даже осуждают. Почему победа превратилась в поражение? Все предпосылки были сделать другую страну. Или люди стали надеяться на что-то другое?»
Свои вопросы Сергей Александрович оставил без ответа, хотя должен понимать, что Ельцин и его команда смогли сделать немало хорошего, но и дров наломали изрядно.
Государственный комитет по чрезвычайному положению был обречён на провал. Его лидеры были одиночками, не имеющими команды.
В то утро 19 августа, только увидев по ТВ «Лебединое озеро», Филатов примчался из Минеральных Вод в Москву. Позвонил председателю Верховного Совета Руслану Хасбулатову. Ни он, ни Ельцин ничего ещё не знали о случившемся. Депутаты же решили, что их главные задачи — дать информацию гражданам и ехать в воинские части, чтобы убедиться, что военные не собираются наступать. Скоро стало понятно, что не армейцы, а люди из КГБ руководят всем процессом.«Нам стало легче, когда у Белого дома появились милиционеры из школы милиции с оружием, чтобы нас охранять», — сказал Филатов.
Полковник Генштаба в 1991 году Александр Шаракин сразу встал на сторону защитников Белого дома. И не он один из высокопоставленных офицеров. Уже существовало движение «Военные за демократию».
«Примерно 25-30 процентов командиров разделяли идеи демократических преобразований, но этого было достаточно, чтобы не пролилась кровь», — отметил Шаракин.
Несколько десятков офицеров вошли в штаб обороны Белого дома. Ездили договариваться с дивизией ВДВ — её командующий сразу сказал, что не выступит против своих. А главные военные начальники, по словам Шаракина, закрылись в своих кабинетах. Хотя, увидев на пресс-конференции ГКЧП дрожащие руки его главы Геннадия Янаева, они всё поняли.
«Звучали обвинения — военные, поддержавшие Ельцина, нарушили присягу, — продолжил Александр Шаракин. — Ничего подобного. В тогдашней присяге говорилось о том, что воин клянётся быть до конца преданным народу, Советской родине и Советскому правительству. Но 19 августа правительства не было. А народу и Родине солдаты остались преданны. Это члены ГКЧП нарушили присягу, отстранив Горбачёва. Они остались для меня преступниками».
Бывший полковник Генштаба занимается сейчас с будущими политологами. Когда он спрашивает их о том, что же произошло в августе 1991-го, слышит самые разные ответы. Чаще всего — демократическая революция.
«А о главном не говорят — о том, что произошло освобождение от тоталитарного коммунистического режима», — сетует Александр Шаракин.
ГКЧП был обречён на провал
«Интерес к нашим событиям был за границей колоссальным, — вспоминает бывший член Верховного Совета России, бывший председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Подопригора. — Иностранные информагентства сразу чётко объяснили и зарубежным, и нашим гражданам, что это никакое не укрепление власти и развитие контакта с народом, а государственный переворот. Уверен, что ГКЧП был обречён на провал. Его лидеры были одиночками, не имеющими команды, к тому же за ними ничего серьёзного не стояло. Бывшие комсомольцы, партфункционеры, чиновники, они настоящей жизни не знали. А у Ельцина была команда, собранная не по принципу личной преданности, а по верности общим идеям».
Александр Осовцов, член координационного совета «Демократической России», бывший депутат Моссовета и Госдумы сказал, что свободу в конце 80-х — начале 90-х начальство ввело своей волей, просто народу хотелось её ещё больше. Сейчас же население в массе своей пассивно. Нынче в стране много свободы, считает сопредседатель «ДемРоссии», бывший депутат Верховного Совета РСФСР и первой Госдумы Лев Пономарёв, но и много страха. Прежде всего перед силовыми органами.
Лев Пономарёв отметил ещё и то, что даже противники демократической революции не упрекают демократов начала 90-х в том, что они работали на Госдеп.
«И в этом нас абсолютно нельзя уличить. Нами руководили только внутренние мотивы. И я не считаю, что в итоге победа оказалась на стороне ГКЧП, хотя, конечно, очень многое в нынешней стране мне не нравится».
Вспоминая ту бурную пору, министр экономики РФ в 1992-1993 годах Андрей Нечаев напомнил, что вокруг Горбачёва были два лагеря: либералы во главе с Александром Яковлевым и силовики под руководством начальника КГБ Владимира Крючкова, ставшего членом ГКЧП. Горбачёв маневрировал, но в какой-то момент стал склоняться к силовикам. Что-то подобное Нечаев наблюдает и сейчас. И хотя Владимир Путин пользуется значительной поддержкой населения, он должен учитывать опыт прошлого.
«Не моя шутка, но она мне нравится: «Идёт борьба между холодильником и телевизором». Телепропагандисты стараются внушить, что всё хорошо, — говорит Андрей Нечаев. — Но я много езжу по стране, и вижу, сколько протестных акций в регионах. Люди ушли в свои каждодневные проблемы, главная из которых — выжить. Если бы в начале 90-х не было бы полного коллапса экономики, рынка, ещё неизвестно, как бы развернулись события в августе 91-го. И сейчас, если не будет кардинальных изменений в экономической политике, не будет создано нормальных условий для инвестиций, реакция населения на ситуацию в стране может стать другой».
Как будет отмечаться в Москве очередная годовщина событий 1991 года
- 19 августа, 18:00-19:00 — неформальная встреча баррикадников у Горбатого моста;
- 20 августа, 20:00-21:00 — панихида памяти Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова у стелы на месте их гибели на пересечении Садового кольца и Нового Арбата (участники собираются в 19:00 на пересечении Дружинниковской ул. и пер. Капранова);
- 21 августа, 10:00-12:00 — Ваганьковское и Новодевичье кладбища. Возложение венков и цветов на могилы защитников Белого дома, на могилы Ельцина, Гайдара и Ростроповича;
- 22 августа, 12:00 — подъём флага у памятного знака на пересечении Садового кольца и Нового Арбата. 19:00 — митинг, посвящённый Дню российского флага на пересечении Дружинниковской ул. и пер. Капранова.
5088
