Миссия осетинского народа

Таймураз Мамсуров, Глава РСО-Алания.

В Северной Осетии я бывал неодно­кратно, но все время это было связано с трагическими событиями. Сначала через Моздок добирался до воюющей Чечни, позднее (в августе 2008 года) самолетом МЧС доставляли гумани­тарный груз для беженцев из Южной Осетии. Так что, по большому счету, с республикой познакомиться, тогда не удалось.

Поэтому от приглашения Таймураза Дзамбековича Мамсурова поговорить «за жизнь», посмотреть, чем дышит сегодня возглавляемая им республи­ка, конечно же, отказаться не мог. Тем более на федеральном уровне остро ощущается некий дефицит информа­ции о Северной Осетии. А между тем республика располагается прямо в центре Кавказа. Да и личность главы для журналиста, безусловно, интерес­на — политический «тяжеловес», креп­кий хозяйственник, на все имеющий свой взгляд.

…Так уж получается, что знакомство и с сегодняшней мирной жизнью республики начинаешь со страшных событий уже современной истории. Рядом с аэропортом находится Беслан, где десять лет назад в школе № 1 озверевшие нелюди во время празд­ничной линейки 1 сентября захватили более 1100 заложников. Тогда, 3 сентября, в результате их освобожде­ния погибли 334 человека, из них 186 детей. Боль той трагедии в сердцах всех людей. С тех пор учебный год в Северной Осетии начинается 4 сентября. А до этого три дня сюда едут со всей республики взрослые и дети. Они везут цветы, игрушки, бутылки с водой на мемориальное кладбище и в спортзал школы, где бандиты издева­лись над мирными жителями Беслана. Чувства, которые испытываешь там, выразить словами невозможно.. «Много лет назад мы договорились: все, что мы делаем в экономике, со­циальной жизни, здравоохранении и образовании, в культуре и спорте, мы делаем для детей» — это слова Таймураза Мамсурова.

Трагические события современности, непростая история осетин заставляют руководство республики неустанно думать о стабильности в обществе и на всем Кавказе. Собственно, с этого и начался наш разговор с Таймуразом Дзамбековичем.

Таймураз Мамсуров: Да, у нас непро­стое историческое наследие. Нас тряс­ло так, что многим и не снилось. Мы это все помним.

Но с другой стороны, Осетия всегда была многонациональной, многокон­фессиональной. Владикавказ задумы­вался как крепость, которая должна играть большую роль в судьбе России. Наши предки это осознавали. Владей Кавказом. Естественно, не осетины им владели и не для них это строилось. Но это историческая судьба быть в со­ставе России, иметь какое-то большое значение для страны.

Я думаю, наши предки мудро по­ступили, когда восприняли это почти как миссию. Мы никогда не поддержи­вали идеи некоторых поверхностных историков о неких жертвах имперской политики. Да и как даже с точки зре­ния формальной логики, примитивной математики сотни народов могли ими стать..! Мы просто всегда опасались, чтобы внутри не появились разногла­сия на скрепляющих нас направлени­ях. Это общая судьба всех народов, которые здесь жили. Независимо от национальности, религии и так далее. Естественно, каждое поколение пере­давало следующему этот взгляд.

Надо понимать, что мы — часть ве­ликой страны, мы — активные (и небесполезные) участники истории го­сударства. Поэтому у нас есть некий инстинкт самосохранения. Как только над нашим государством начинают сгущаться тучи, мы начинаем здесь собираться с силами и думать, как нам решить независящие от нас про­блемы, при этом и чтобы от нас они не исходили.

Так, в 1998 году я работал предсе­дателем республиканского правитель­ства. Как вы помните, случился страш­ный дефолт. И ничего, пережили его вместе со страной… Но тогда очень много проблем создавали неразум­ные решения федеральных структур, совершенно непонятные попытки ра­ботать в Правительстве России и при этом не знать свою страну. А незна­ние, невежество — это самое страш­ное, что может быть в таком государ­стве, как Россия.

За последние десять лет у нас по­бывало столько разных руководите­лей, в том числе и первых лиц, что они теперь имеют собственное впе­чатление о регионе. А ведь тогда было бесполезно с кем-то о чем-то разгова­ривать. Мы для них были все одним миром мазаны: Кавказ — черная дыра, казнокрады, клановость, ваххабиты, преступники… Короче — обуза! И я, например, это чувствовал. Присут­ствовал некий фактор кавказской виновности. Хотя, конечно же, были и ошибки, неправильные межбюд­жетные отношения… но это все было поправимо. Еще раз подчеркну, по­следние десять лет мы чувствуем, что Кавказ — это такая же часть России, как любой другой регион.

События 2008 года в Южной Осетии и Абхазии, последние решения по Кры­му продемонстрировали единство на­шего общества. Ни одна узнаваемая по­литическая сила не выступила против! Все поддержали высшее руководство страны. А все потому, что оно говорит: мы есть страна, у нас есть свои инте­ресы! И не делят на хороших и плохих.

РФС: Тут, мне кажется, сыграл еще и чисто человеческий фактор. Допекли, достали… Можно говорить о геополи­тике, о чем угодно, но есть какие-то границы, которые переходить нельзя.

Таймураз Мамсуров: Совершенно согласен. Это на генетическом уровне. Ругали Россию и доругались до то­го, что даже те, кто фыркал, давайте пойдем в Запад, не имея никаких ар­гументов против собственной страны, сегодня начали говорить: так нельзя.

Какие хамские высказывания по­зволял себе Саакашвили в адрес Рос­сии! И чего он добился? Развалил свое государство. Поскольку они не хотят быть нашими друзьями, потому что всякие бандеровцы, всякое отребье, то решили для себя быть врагами России. Считаю, что если бы для нас такие го­сударства стали врагами, то это честь для них. Не думаю, что мы доставим им такое удовольствие! Не обзывайте Россию, не глумитесь над тем, что мы сделали вместе с вами, с вашими от­цами. Помните: мы, как и все, чтим и гробы своих отцов, и свои пепелища — это же общая история. И еще, если мы избрали Президента страны и до­верили ему быть представителем на­ших народов, то не позволим вам без­наказанно тявкать. Когда-то наступает предел.

В тот же Киев мы приезжали, как к себе домой. Крым исколесили от степ­ных его частей до побережья. Гиды нам что-то рассказывали, мы напол­нялись гордостью за свою историю. И вдруг нам говорят: русские — диа­спора. И еще, у государства есть и та­кой атрибут, как граница. Смотреть на Крым, как на заграницу, и ждать, кто будет у руля, как они будут с нами до­говариваться о Севастополе, на каких условиях, — это же унизительно! Мы этого допустить не можем.

РФС: У меня есть стойкое ощущение, что во многом сегодняшние проблемы Украины в потерянном молодом поко­лении. За последние 15 лет в их мозгах постарались уничтожить лучшие стра­ницы исторической памяти, а взамен привили им совершенно чуждые для украинского народа ценности. Отсю­да хаос в умах и действиях. А вот в вашей республике мне было приятно наблюдать, как здесь бережно отно­сятся к своей истории, традициям. У вас советские памятники соседствуют с дореволюционными и современны­ми, молодежь тянется к своим корням. Это ваша сознательная политика?

Таймураз Мамсуров: А как же ина­че! У нас, как и у любого народа, есть свой эпос, мы на нем учим своих де­тей. Внушаем уважение к истории. Мы им объясняем: вам же важно, что о вас потом будут говорить? Ты же хочешь понравиться соседке, чтобы тебя за­мечал учитель, чтобы ты на стадио­не, в танцах привлекал внимание — в любом случае ты хочешь, чтобы тебя уже сейчас оценивали? Поэтому будь добр, продолжай то лучшее — а оно зафиксировано и в древних родовых башнях, и в Вечном огне, и в памятни­ке семи братьям Газдановым, которые ушли на фронт и все погибли… Им на­до рассказывать. Поэтому мы сохраня­ем памятники, чтобы у них возникали вопросы. Ведь памятник сам по себе ничего не объясняет — он вызывает элементарное любопытство: что это, кто это, откуда?

Потом они понимают, что это па­мятник не просто человеку. Это па­мятник людям, которые оценили вклад этого человека. Поняли, какие были условия, события, как он по­вел себя, как это повлияло на то, что происходит сегодня. В этой связи я считаю, что нельзя поверхностно от­носиться, например, к такой проблеме, как единый учебник истории. Сегодня нам Конституция запрещает иметь какую-то идеологическую путеводную звезду. Значит, надо излагать факты такими, какими они были. Была война, был генерал Власов. Попал в плен. Перешел на службу к фашистам… А рядом генерал Карбышев. Тоже по­пал в плен, отказался служить им и погиб… И пусть дети сами делают мо­ральный выбор. У нас есть своя исто­рия, культура, письменность, театры, узнаваемые люди… Это все звенья од­ной цепи, которая оттуда начинается. Поэтому мы очень серьезно подходим к воспитанию своей молодежи. А вам спасибо, что вы это заметили.

РФС: Вы далеко не новичок в поли­тике. Работали на руководящих долж­ностях еще в советское время, вместе со страной пережили ломку государ­ственной системы и сейчас глава, пря­мо скажем, не самого простого субъ­екта Российской Федерации. Вопрос, как говорится, «не в бровь, а в глаз»: что в Вашем понимании скрывается за словом «власть»?

Таймураз Мамсуров: Интересный вопрос. Вы знаете, во времена Бо­риса Николаевича «верхушка» очень боялась потерять голоса избирате­лей, потому что для них важнее бы­ло иметь электорат, чем население. Ведь последнее надо кормить, одевать, обувать. Вот тогда они внушили лю­дям, что власть — это официант! Если глава мелкого поселения не может за­ставить человека не мусорить возле своего дома, подойти и сказать, ты что здесь насвинячил? А вместо этого бе­гает возле электората: чего изволите? Или сын убивает отца, а на похоронах возмущаются: куда смотрит полиция? Полиция еще будет в семьях сидеть? Это же абсурд! Общество должно отве­чать перед законом не меньше власти. Мы в этой толерантности дошли уже до невозможности. Власть не обслуга, у нее есть более солидные функции.

С 1990 по 1998 год я был руководи­телем в Беслане. Не дай бог порабо­тать в такое время! Тогда у людей сна­чала исчезли деньги, потом исчезла страна, а затем и власть. А народ ко мне с лопатами и вилами. Кто вино­ват? Глава района. Потом одна война в Чечне, другая, дефолт… Я все это ис­пытал на себе.

Я понимаю, если человек решился возглавить какое-то поселение, ему никуда не спрятаться — его все знают. С одной стороны, для тебя барьер — это моральная сторона, ты врать не сможешь, тебе быстро напомнят, кто ты такой, а с другой — ты же добровольно туда пошел. Значит, ты хочешь помочь людям. Ты должен быть там, где им тяжело, а не вычитывать полномочия. Не хочешь в этих условиях работать или тебе тяжело — уходи. Вот, наверное, что такое власть.

РФС: Таймураз Дзамбекович, спасибо за встречу. И, пользуясь случаем, хочу поздравить Вас с прошедшим юбилеем. И пожелать, помимо всего прочего, не уходить!