Энергетической блокады Крыма могло не быть

Ещё не рассвело. Яркие зимние звёзды указывают нам путь на восток — почти через весь Крым, в дальний глухой угол полуострова. Автомобиль ломает первый хрупкий лёд на лужах. Из Симферополя до руин Крымской АЭС — около трёх часов на машине.

В антуражах этого заброшенного мира можно экранизировать «Сталкер» братьев Стругацких. Станцию в строй так и не ввели, но такое ощущение, что перед нами — пейзаж после атомной катастрофы. А впрочем, катастрофой это и было — катастрофой для тысяч людей, которые в конце семидесятых годов прошлого века приехали сюда со всего Советского Союза строить Щёлкино — «город света».

Самый молодой город Крыма

Десять лет спустя, в конце восьмидесятых, после закрытия строительства АЭС, самый молодой и самый перспективный город Крыма начал погружаться во тьму безысходности. Под колёса катится перекати-поле. В такие же перекати-поле превратились многие жители Щёлкино. Работы в городе нет, и они вахтовым методом трудятся в России — строителями, энергетиками, рыбаками, кем придётся. Несколько месяцев на материке, несколько месяцев здесь — у берега Азовского моря. За горизонтом — Украина, прервавшая энергоснабжение Крыма после взрыва боевиками линий электропередач, ведущих на полуостров.

Однако уж кого-кого, а щёлкинцев отключениями света точно не запугать. «Мы в девяностые годы и не такое переживали, — рассказывает таксист Степан Шмирук. — Иногда еду приходилось готовить на кострах прямо во дворах многоэтажек». Степан приехал в Щёлкино в 1979 году. Перед его глазами прошла вся история этого города. От рассвета до заката.

Евгений Георгиевич Черняховский родился в Киеве в 1932 году. Много лет работал в «Днепрострое», возводил сначала Каховскую, а потом Каневскую гидроэлектростанции. В 1981 году приехал из Канева в Щёлкино в качестве главного инженера строительства атомной станции. Сейчас ужасается тому, что происходит на Украине. Говорит, энергетическую систему этой страны создавали не Бандера и не Шухевич, а миллионы советских людей — русских, украинцев, белорусов, представителей десятков других национальностей.

Семейное дело

Вообще, Черняховские строили Крымскую АЭС, можно сказать, всей семьёй. Евгений Георгиевич, его жена Людмила Васильевна, дочери Ирина, Светлана, Марина.

Светлана и Марина — близнецы. По совету отца окончили Московский инженерно-строительный институт по специальности «строительство тепловых и атомных станций» и в 1985 году приехали на работу в Щёлкино.

«Это была всесоюзная комсомольская ударная стройка, — вспоминает Светлана. — Жизнь кипела. Молодые специалисты за три года, а то и быстрее получали квартиры. Детей тьма была. Две городские школы работали в три смены».

Мы сидим как раз в одной из таких квартир в типовой бетонной щёлкинской девятиэтажке. Свет, слава богу, сейчас, после введения в эксплуатацию первой нитки энергомоста с Кубани, есть. А ещё пару дней назад Черняховские освещали свою квартиру допотопной керосиновой лампой, хранящейся на всякий пожарный случай на балконе с девяностых годов прошлого века.

«Станция была готова на 96 процентов, — рассказывает Евгений Георгиевич. — Уже привезли реактор. Его нужно было лишь смонтировать. Для этого доставили огромный 400-тонный кран, с помощью которого должны были выполняться дальнейшие работы внутри реакторного отделения».

Но тут грянул Чернобыль. По Крыму прокатились истеричные демонстрации «зелёных», и власть дала задний ход. Строительство, в которое страна вложила почти миллиард советских рублей, было остановлено.

«Экологи утверждали, что станция находится в сейсмически опасной зоне, однако исследования советских и итальянских учёных показали, что это не так, — рассказывает Черняховский. — Решение о прекращении строительства было чисто политическим, как сейчас говорят, из-за разгула горбачёвщины. По-моему, после Чернобыля на Западе ему дали такую команду. Вот он и закрыл станцию. Такой лакейской стала политика государства».

Сталкер Светлана

Что было потом, легко себе представить. Высокотехнологичный объект разграбили дотла. «Это было форменное мародёрство», — говорит Евгений Георгиевич.

Инженер выступал против прекращения строительства, но его не послушали. В итоге Черняховскому пришлось уйти. Несколько лет он проработал в Рязани, потом на Кубе, на строительстве атомной станции в Сьенфуэгосе, а в 1999 году вернулся в ставшее родным Щёлкино.

В этом есть злая ирония судьбы. Город, который должен был стать источником света для всего Крыма, оказался в итоге едва ли не самой депрессивной точкой полуострова. В восьмидесятые годы экологи носили по Щёлкино бутафорские гробы, чтобы продемонстрировать печальные перспективы строительства АЭС. Однако в гроб город загнало, как раз наоборот, закрытие АЭС.

Уже первая очередь станции дала бы тысячу мегаватт электроэнергии. Сегодня, в дни энергетической блокады Крыма, наверное, каждый школьник на полуострове знает, что этого достаточно для покрытия всех нынешних потребностей региона. Ну а после ввода в строй второй очереди Крым и вовсе превратился бы в экспортёра электричества.

Мы едем на руины АЭС. «Там внутри запросто можно заблудиться, — предупреждает Евгений Георгиевич. — Или разбиться». В качестве «сталкера» с нами отправляется Светлана. Ей и самой интересно побывать на объекте, где прошли несколько лет её молодости. Говорит, не была там уже очень давно.

Огромный грязно-серый силуэт здания реактора — символ несостоявшегося города крымских атомщиков. Несмотря на предупреждения, мы не можем удержаться и в потёмках взбираемся на самую крышу. «Станцию строили всей страной, — рассказывает Светлана. — Я сама ездила «вербовать» добровольцев во Львов. Одну женщину из того львовского «набора» до сих пор иногда встречаю на улице. Оборудование тоже изготавливалось по всей стране — под Москвой, на Северном Кавказе, на Донбассе, в Красноярске…»

На крыше АЭС тоже отметились люди едва ли не со всего бывшего СССР — из Киева и Москвы, Ярославля и Вологды, Архангельска и Пятигорска, Калининграда и Томска. Так что это объект, который и сегодня известен на всю страну. Вот только известность эта — печальная.

Сын Светланы Андрей, в отличие от мамы и дедушки, оказался гуманитарием. Учится на историческом факультете Крымского федерального университета. Может быть, напишет историю родного города…

Мы возвращаемся в Симферополь поздно вечером. Над головой висит узкий крымский полумесяц. К счастью, сегодня это уже далеко не единственный источник света над полуостровом. Но атомной станции всё равно не хватает.

Кстати:

- Идентичные Крымской АЭС станции сегодня успешно работают в Ростове, Балаково (Саратовская область), Хмельницком (Украина) и Темелине (Чехия).

- С 1995 по 1999 год в машинном зале Крымской АЭС проходили «атомные вечеринки в реакторе» — дискотеки фестиваля «Республика КаZантип».

- Федор Бондарчук снимал на руинах Крымской АЭС фрагменты фильма «Обитаемый остров».