Законодательному процессу необходима этическая база
На прошлой неделе в стенах Государственной Думы прошли одиннадцатые Рождественские парламентские встречи. В этом году они были посвящены «Глобальным вызовам современности и духовному выбору человека».
Главной частью встреч стало пленарное заседание, на котором традиционно выступил патриарх и представители всех пяти парламентских фракций.
Как никогда раньше, было видно реальное желание совместного поиска ответов на огромное количество вопросов, которые возникают прежде всего в связи с глобальным противостоянием России и западной цивилизации и военным конфликтом на Украине.
Не говоря уж о том, что события последнего года, на мой взгляд, наконец показали, что законодательный процесс невозможен без этической базы, на которой он должен строиться.
С точки зрения этики российское законодательство долгое время развивалось, можно сказать, лоскутным способом: исходя из текущих задач и интересов. Я говорю именно об этических характеристиках принимаемых законодательных актов.
По своей природе политика вторична по отношению к этике. Об этом писал еще Аристотель. Именно этическая база должна диктовать, каковы должны быть правила. А этика рождается из веры, религиозных и иных представлений о цели человеческого существования.
В противном случае политика становится лишь методом достижения прагматичных целей отдельных групп и удовлетворения отдельных интересов.
Есть и другой аспект. Ценностно противоречивое законодательство всегда будет работать неэффективно…
С отсутствием единого понимания доминантной этической системы в нашем обществе мы сталкиваемся постоянно. Например, когда обсуждаем законопроекты о цифровизации, о сборе и обработке персональных, в том числе биометрических, данных, когда обсуждаем законопроекты об образовании и культуре, о защите природы…
Пример, который ежегодно приводит на парламентских встречах патриарх, — это законодательство об абортах. Аборты — это очень резкая и яркая этическая проблема, которая вызывает горячие споры всегда и везде — не только в нашей стране.
Предложение патриарха — это выведение финансирования абортов из системы обязательного медицинского страхования и создание условий, при которых аборты не были бы источником наживы.
Когда мы обсуждаем эти вопросы, то чаще всего слышим аргументы о юридических правах и свободах женщин или об оценке биологической «зрелости» плода. Но очень редко можно услышать рассуждения об этичности существующей финансовой системы по отношению к тем, чьи деньги так или иначе попадают в эту систему. А зря…
Фонд ОМС пополняется каждым из нас. Это своего рода мешок, в который мы все скидываемся, чтобы, когда это будет нужно, получить оплату собственного лечения. Получается, что часть денег, которые человек зарабатывает собственным трудом, попадают в фонд и через него финансируют уничтожение конкретного плода в утробе конкретной женщины. И если кто-то не видит в этом ничего плохого, то верующий православный человек ужаснется, когда осознает, что таким образом он лично финансирует убийство живого, пусть и нерожденного человека.
Хочу сразу предостеречь от спекуляций. Речь здесь не о запрете абортов, а о том, чтобы верующий человек мог иметь возможность не финансировать своими средствами детоубийство.
То же самое с ситуацией, когда аборты становятся бизнесом, о чем говорил патриарх. Само наличие в государстве возможности ведения законного бизнеса, построенного на уничтожении человеческого плода, — для христианина или мусульманина сверхаморально. Но любой гражданин вынужден платить налоги и таким образом поддерживать государство, которое, в свою очередь, разрешает такой бизнес.
Согласитесь, если мы не будем ограничиваться юридическими спорами о правах и свободах, а перейдем на уровень этики, многое будет выглядеть иначе.
И здесь Церковь надо рассматривать не как крупнейший общественный институт или религиозную организацию, а скорее как носителя христианской этической системы. Правда, признание этого — серьезный вызов для общества, которое привыкло хвалиться своей так называемой секулярностью — светскостью.
Но надо всегда помнить, что без определенного набора этических принципов, которые человек принимает и в которые верит, — жизни не бывает. Секулярность — это миф, который используется для изоляции традиционных религий и, как следствие, их этических систем. Любая политическая идея, будь то националистическая, либеральная, демократическая, социалистическая… любая другая — это производная определенной этической системы, определенного набора ценностей. Если изолировать христианство или ислам?.. Свято место пусто не бывает.
Еще один яркий пример — это вопросы семьи и пола, о которых любят сегодня говорить многие.
Как сказал патриарх: «Сформировавшийся на Западе ценностный политический мейнстрим приводит к тому, что традиционные нормы христианской нравственности, особенно касающиеся брака и семьи, подвергаются целенаправленной маргинализации».
Если мы будем рассуждать о семье только в понятиях прав и свобод — то мы будем бесконечно спорить о рациональных или нерациональных элементах ювенальной юстиции, будем спорить о возможности вмешательства полиции в дела семьи, как это было при обсуждении законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия, который благодаря общественному резонансу сняли с рассмотрения в прошлом созыве.
Однако, если мы все согласимся, что в нашей этической системе координат семья — это база и основа всего, — многие споры, в том числе и правовые, уйдут сами собой. Но за этим должна будет последовать и корректировка целого ряда других решений, которые были приняты ранее.
И хотя на Рождественских встречах поднималось много вопросов, все, конечно, возвращалось к тем непростым нравственным вызовам, с которыми мы живем уже почти год.
Честно говоря, когда я слушал выступающих на утреннем круглом столе, посвященном взаимоотношениям Церкви и армии, то постоянно задавал себе вопрос, почему говорят о том, что происходило в мире на протяжении веков начиная с ветхозаветной истории или в течение последних лет на Украине, говорят о том, что происходит сейчас на фронте, но никто не говорит о будущем? Надо сказать, что частенько этот вопрос возникает и на еженедельных выступлениях представителей фракций в Государственной Думе.
О помощи, о противостоянии, о необходимости решения социальных и гуманитарных вопросов — да, об этом говорят постоянно. Но ведь цель любого военного конфликта, любого противостояния, любой войны, любых жертв — это, в конце концов, мир!
И как же важно, что патриарх свое выступление в Думе начал со слов о мире. О том, что всем людям нужен мир. Именно мир является естественным состоянием человека: «Не буду углубляться в понятие человеческого счастья, каждый имеет свой взгляд на то, что это такое, но в конце концов, если подвести некую черту под многими размышлениями, то счастье человека, как ни странно, обнаруживается одним чувством: покой, мир. Вот когда у человека на душе спокойно, когда сердце мирно, тогда он счастлив». И еще: «Всем людям доброй воли нужен справедливый и прочный мир, возможность существовать без войны».
Исключительно важно и то, что именно патриарх сказал о православной церкви — о том, что для церкви нет границ. Речь не о Церкви как институте. На мой взгляд, здесь также речь идет о церкви как носителе этической системы, в центре которой находится мир и любовь как главные непреходящие ценности христианства: «Для Церкви как единого духовного пространства не существует политических границ. Нет и не может быть разделений по политическому, национальному или территориальному признаку для наших православных братьев и сестер».
Я думаю, что патриарх дал прекрасный пример всем нам.
И в заключение еще одно наблюдение. Патриарх обратил внимание, что для существования и развития большому государству невозможно обойтись без национальной идеи. Речь не о государственной идеологии, а именно идее. Но история свидетельствует о том, что в России было две идеи, две этические системы, которые определили историю страны, — это столетний марксизм и тысячелетнее христианство. Нам, я думаю, всем стоит задуматься об этом. И речь здесь не о религии, а об этике тех решений, в том числе законодательных, которые мы принимаем.
42367
Ещё материалы: Николай Николаев
