Зачем Турция хочет войти в БРИКС
Сенатор Климов считает, что так Анкара хочет укрепить свои международные позиции
Турция желает присоединиться к БРИКС, и этот вопрос будет обсуждаться на встрече министров стран-участниц сообщества, которое пройдет 10-11 июня в Нижнем Новгороде. Об этом 4 июня заявил во время своего визита в Китай глава МИД Турции Хакан Фидан. Насколько реально, что такие планы Анкары осуществятся в ближайшее время, и как соотносится желание войти в одну из ключевых структур многополярного мира с членством Турции в НАТО, «Парламентской газете» рассказал глава Комиссии Совета Федерации по защите госсуверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела РФ Андрей Климов.
- Андрей Аркадьевич, господин Фидан, говоря о желании Турции войти в БРИКС заявил буквально следующее: «Посмотрим, чего нам удастся добиться в этом году». Насколько реально реализовать стремление Анкары стать частью БРИКС в 2024 году?
- Идея Анкары присоединиться к БРИКС возникла не вчера — об этом идут разговоры последние несколько лет. И здесь есть несколько вопросов, которые, что называется, витают в воздухе. В БРИКС, прежде всего, состоят государства независимые и не входящие в союзы или объединения со строгой иерархией, подразумевающей передачу страной-участницей части своего суверенитета. И к Турции на этот счет вопросы возникают — известно, что она является страной НАТО, альянса, в котором диктат Вашингтона очевиден. Замечу, что Анкара знает об этих вопросах.
В любом случае решение о вступление в БРИКС той или иной страны принимается консенсусом всех участников этого сообщества — сейчас это десять государств: Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР, Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия, Эфиопия. И до какой степени с желанием Турции все согласятся, сейчас сказать сложно. Дождемся встречи глав государств-участниц БРИКС в Казани осенью 2024 года — до этого времени многое может проясниться.
- Означает ли стремление Турции, обладающей второй по силе армией в НАТО, что внутри альянса наметился серьезный раскол?
- Дело в том, что такое стремление Турции само по себе ничего не означает по отношению к тому, что происходит в НАТО. Означает это только одно — Турции хочет каким-то образом усилить свои международные позиции, более ничего. Понятно, что Анкара ищет такие возможности, хочет на них опираться. Но загнивание НАТО — это одна история, а усилия Турции по укреплению ее положения в Евразии, на севере Африки или где-то еще — совершенно другая. Именно с такой позицией Анкары связано ее желание вступить в БРИКС. Тем более, что Турция сегодня имеет прямое отношение и к Шанхайской организации сотрудничества (Турция не является участником организации, но имеет в ней статус государства-партнера по диалогу со странами ШОС. — Прим. ред.).
- Есть ли еще страны, которые могут в скором времени заявить о желании войти в БРИКС?
- Да многие уже об этом заявляют — в Африке, например. А недавно слышал, как об этом говорили в столице Таиланда Бангкоке. При этом, говоря о перспективах расширения БРИКС, надо четко понимать, что это не организация вроде ЕС или НАТО. Это сообщество государств, которые уважают суверенитет друг друга, не лезут во внутренние дела друг друга и одновременно должны максимально сопрягать свои усилия в интересах сообщества, оставаясь независимыми и суверенными. Это немного необычная формула для современного мира. Но соответствие ей является одним из важных критериев того, включать страну в БРИКС или нет.
Читайте также:
10485
Ещё материалы: Андрей Климов
