Писатели вступились за Шерлока Холмса и врача Бомгарда
Деятели культуры не увидели смысла в ужесточении наказания за пропаганду наркотиков в литературе
Писатели и деятели культуры не увидели необходимости во введении на законодательном уровне отдельной ответственности за пропаганду наркотиков в литературе. По их словам, грядущие законопроекты (№ 325719-8 и № 325715-8), которые вносят поправки в КоАП и вводят новую статью за пропаганду в Уголовный кодекс, следует скорректировать — так, чтобы под запрет не попали, например, Шерлок Холмс и «Морфий» Булгакова. Подробности — в материале «Парламентской газеты».
Нарушение закона или золотой фонд?
Речь идет сразу о трех правительственных законопроектах, которые вносят поправки в Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях. В частности, они предполагают ответственность за демонстрацию и распространение произведений, содержащих пропаганду наркотиков: для физлиц будет предусмотрен штраф от двух до четырех тысяч рублей с конфискацией продукции, должностных лиц предложено штрафовать на сумму от 10 до 30 тысяч, а юрлиц — от 300 до 600 тысяч.
Предполагается, что они вступят в силу 1 сентября 2024 года, однако, отметил председатель Комитета Госдумы по госстроительству Павел Крашенинников, этот срок еще могут сдвинуть.
«В законопроектах говорится, что ответственность будет наступать в том числе за распространение и публичную демонстрацию произведений искусства и литературы, содержащих информацию о наркотических средствах. Но мы не должны допустить перегибов. Наркотики — безусловное зло, и его, конечно, нужно искоренять. Однако при его выжигании важно не уничтожить дух и смысл произведений русской и мировой литературы, которыми мы восхищаемся», — подчеркнул парламентарий.
Писатели и иные деятели культуры, опрошенные «Парламентской газетой», сошлись в том, что запрещать абсолютно все книги, в которых автор так или иначе касается темы наркотиков, нельзя.
«Законопроекты в том варианте, в котором они был предложены, все-таки требуют определенной доработки, — отметил главный редактор «Литературной газеты» и член экспертного совета при Минцифры по вопросам литературной деятельности Максим Замшев. — Конечно, пропаганда недопустима. Но и в нашей русской, и в мировой литературе есть много произведений, где тема наркотиков присутствует, но пропагандой при этом не является. Это и «Морфий» Булгакова, и «Роман с кокаином» Марка Леви, и так далее. И эти произведения являются частью признанного золотого литературного фонда».
Известный писатель-фантаст Сергей Лукьяненко привел «Парламентской газете» пример еще более классический: он припомнил Шерлока Холмса, который в рассказе «Знак четырех» употребляет кокаин.
«При этом Конан Дойль описывал эту его склонность как порок, как негативную черту, — подчеркнул Лукьяненко. — И есть масса других произведений, где герои эпизодически или постоянно принимают наркотики, и этот аспект используется автором не для какой-то пропаганды, а для объективного отражения реальности. Если откровенно, я не знаю, нужно ли нам в принципе здесь что-то на законодательном уровне ужесточать. По-моему, уже существующей нормативной базы вполне достаточно».
Кто будет следить?
Народный артист России и депутат Госдумы Николай Бурляев поделился историей из личного опыта: «Я сам когда-то работал над повестью «Близнецы» — о двух братьях, один из которых скатывается на дно из-за алкогольной зависимости. И в этой повести исследовал пороки человеческого общества, пытался объяснить, как человек ко всему этому приходит, что толкает его на этот пагубный путь. С такой точки зрения упоминания алкоголя и наркотических веществ в литературе, на мой взгляд, вполне уместны и допустимы: они не подталкивают читателя самого начать что-либо употреблять, а наоборот, показывают ему, к каким чудовищным последствиям это может привести».
А вот в том, что касается вопросов контроля, мнения спикеров разошлись. Максим Замшев, например, отметил, что цензура в литературе должна исходить «снизу» — не от государственной власти, а от самого писательского и издательского сообщества — и быть по преимуществу внутренней. Только такой подход, подчеркнул писатель, позволит выйти на диалог с властью, создавать и продвигать инициативы, способные оздоровить российское общество.
Не стал приветствовать идею создания специального цензурного органа, который занялся бы анализом существующей и будущей литературы на предмет наличия в ней запрещенной информации, и Сергей Лукьяненко. «А кто и как будет оплачивать все эти долгие и сложные экспертизы? — задался вопросом фантаст. — Сами издательства? Или, может, это обязаны будут делать авторы? И не приведет ли это в итоге к тому, что в русской литературе просто перестанут появляться новые имена, потому что издательства не будут сотрудничать с новыми авторами из-за опасения издержек или просто от греха подальше?»
А Николай Бурляев уверен: отдельный государственный орган, который занялся бы проверкой книг и рукописей, должен существовать. И даже не орган, а органы.
«Еще Пушкин говорил — нельзя позволять проповедовать на площадях каждому, что в голову взбредет, и государство вправе остановить раздачу рукописей, — отметил парламентарий. — Обязательно должны быть редакторские структуры, которые отслеживали бы все, что делается в литературе, кинематографе и театре. Они и были когда-то, но в перестройку мы всю эту деятельность перечеркнули. Отсюда — алкоголизация населения, проблемы с наркотиками и рост преступности».
Читайте также:
3380
Ещё материалы: Павел Крашенинников, Николай Бурляев
