Крым возвращается домой

В ходе обращения к Федеральному Собранию, состоявшемуся 18 марта, Президент Владимир Путин твердо обозначил позицию России: Крыму быть в составе Российской Федерации

Добрый день, уважаемые члены Совета Федерации, уважаемые депутаты Государственной Думы! Ува­жаемые представители Республики Крым и Сева­стополя — они здесь, среди нас, граждане России, жители Крыма и Севастополя!

Уважаемые друзья, сегодня мы собрались по вопросу, который имеет жизненно важное значение, историческое значение для всех нас. 16 марта в Крыму состоялся рефе­рендум, он прошел в полном соответствии с демократиче­скими процедурами и международно-правовыми нормами.

В голосовании приняли участие более 82 процентов из­бирателей. Более 96 процентов высказались за воссоедине­ние с Россией. Цифры предельно убедительные.

Чтобы понять, почему был сделан именно такой выбор, достаточно знать историю Крыма, знать, что значила и зна­чит Россия для Крыма и Крым для России.

В Крыму буквально все пронизано нашей общей истори­ей и гордостью. Здесь древний Херсонес, где принял креще­ние святой князь Владимир. Его духовный подвиг — обра­щение к православию — предопределил общую культурную, ценностную, цивилизационную основу, которая объединяет народы России, Украины и Белоруссии. В Крыму — могилы русских солдат, мужеством которых Крым в 1783 году был взят под Российскую державу. Крым — это Севастополь, город-легенда, город великой судьбы, город-крепость и ро­дина русского черноморского военного флота. Крым — это Балаклава и Керчь, Малахов курган и Сапун-гора. Каждое из этих мест свято для нас, это символы русской воинской славы и невиданной доблести.

Крым — это и уникальный сплав культур и традиций раз­ных народов. И этим он так похож на большую Россию, где в течение веков не исчез, не растворился ни один этнос. Русские и украинцы, крымские татары и представители других народов жили и трудились рядом на крымской зем­ле, сохраняя свою самобытность, традиции, язык и веру.

Кстати, сегодня из 2 миллионов 200 тысяч жителей Крымского полуострова — почти полтора миллиона рус­ских, 350 тысяч украинцев, которые преимущественно счи­тают русский язык своим родным языком, и порядка 290­300 тысяч крымских татар, значительная часть которых, как показал референдум, также ориентируются на Россию.

Да, был период, когда к крымским татарам, так же, как и к некоторым другим народам СССР, была проявлена же­стокая несправедливость. Скажу одно: от репрессий тогда пострадали многие миллионы людей разных национально­стей, и прежде всего, конечно, русских людей. Крымские та­тары вернулись на свою землю. Считаю, что должны быть приняты все необходимые политические, законодательные решения, которые завершат процесс реабилитации крым­ско-татарского народа, решения, которые восстановят их права, доброе имя в полном объеме.

Мы с уважением относимся к представителям всех на­циональностей, проживающих в Крыму. Это их общий дом, их малая Родина, и будет правильно, если в Крыму — я знаю, что крымчане это поддерживают, — будет три равно­правных государственных языка — русский, украинский и крымско-татарский.

Уважаемые коллеги! В сердце, в сознании людей Крым всегда был и остается неотъемлемой частью России. Эта убежденность, основанная на правде и справедливости, была непоколебимой, передавалась из поколения в поколе­ние, перед ней были бессильны и время, и обстоятельства, бессильны все драматические перемены, которые мы пере­живали, переживала наша страна в течение всего ХХ века.

После революции большевики по разным соображениям, пусть Бог им будет судья, включили в состав Украинской союзной республики значительные территории историче­ского юга России. Это было сделано без учета национально­го состава жителей, и сегодня это современный юго-восток Украины. А в 1954 году последовало решение о передаче в ее состав и Крымской области, заодно передали и Севасто­поль, хотя он был тогда союзного подчинения. Инициато­ром был лично глава Коммунистической партии Советского Союза Хрущев. Что им двигало — стремление заручиться поддержкой украинской номенклатуры или загладить свою вину за организацию массовых репрессий на Украине в 30-е годы — пусть с этим разбираются историки.

Для нас важно другое: это решение было принято с очевидными нарушениями действовавших даже тогда конституционных норм. Вопрос решили кулуарно, между­собойчиком. Естественно, что в условиях тоталитарного государства у жителей Крыма и Севастополя ни о чем не спрашивали. Просто поставили перед фактом. У людей, конечно же, и тогда возникали вопросы, с чего это вдруг Крым оказался в составе Украины. Но по большому счету — нужно прямо об этом сказать, мы все это понимаем, — по большому счету это решение воспринималось как некая формальность, ведь территории передавались в рамках од­ной большой страны. Тогда просто невозможно было пред­ставить, что Украина и Россия могут быть не вместе, могут быть разными государствами. Но это произошло.

То, что казалось невероятным, к сожалению, стало ре­альностью. СССР распался. События развивались столь стремительно, что мало кто из граждан понимал весь дра­матизм происходивших тогда событий и их последствий. Многие люди и в России, и на Украине, да и в других респу­бликах надеялись, что возникшее тогда Содружество Неза­висимых Государств станет новой формой общей государ­ственности. Ведь им обещали и общую валюту, и единое экономическое пространство, и общие вооруженные силы, но все это осталось только обещаниями, а большой страны не стало. И когда Крым вдруг оказался уже в другом госу­дарстве, вот тогда уже Россия почувствовала, что ее даже не просто обокрали, а ограбили.

Вместе с тем надо тоже откровенно признать, что и сама Россия, запустив парад суверенитетов, способствовала раз­валу Советского Союза, а при оформлении распада СССР за­были и про Крым, и про главную базу Черноморского фло­та — Севастополь. Миллионы русских легли спать в одной стране, а проснулись за границей, в одночасье оказались национальными меньшинствами в бывших союзных респу­бликах, а русский народ стал одним из самых больших, если не сказать, самым большим разделенным народом в мире.

Сегодня, спустя уже много лет, я слышал, как крымчане, совсем недавно, говорят, что тогда, в 1991 году, их передали из рук в руки просто как мешок картошки. Трудно с этим не согласиться. Российское государство, что же оно? Ну что Россия? Опустила голову и смирилась, проглотила эту оби­ду. Наша страна находилась тогда в таком тяжелом состоя­нии, что просто не могла реально защитить свои интересы. Но люди не могли смириться с вопиющей исторической несправедливостью. Все эти годы и граждане, и многие общественные деятели неоднократно поднимали эту тему, говорили, что Крым — это исконно русская земля, а Сева­стополь — русский город. Да, все это мы хорошо понимали, чувствовали и сердцем, и душой, но надо было исходить из сложившихся реалий и уже на новой базе строить добросо­седские отношения с независимой Украиной. А отношения с Украиной, с братским украинским народом были и оста­ются и всегда будут для нас важнейшими, ключевыми, без всякого преувеличения.

Сегодня можно открыто говорить, я хочу с вами по­делиться деталями переговоров, проходившими в начале 2000-х годов. Тогда Президент Украины Кучма попросил меня ускорить процесс делимитации российско-украин­ской границы. До тех пор этот процесс практически не двигался. Россия вроде признала Крым частью Украины, но переговоров о делимитации границы не проводилось. По­нимая все сложности этого процесса, тем не менее, я сразу дал указание российским ведомствам активизировать эту работу — работу по оформлению границы, чтобы было по­нятно всем: соглашаясь на делимитацию, мы фактически и юридически признавали Крым украинской территорией, тем самым окончательно закрывали этот вопрос.

Мы шли навстречу Украине не только по Крыму, но и по такой сложнейшей теме, как разграничение акватории Азовского моря и Керченского пролива. Из чего мы тог­да исходили? Исходили из того, что хорошие отношения с Украиной для нас главное, и они не должны быть заложни­ком тупиковых территориальных споров. Но при этом, ко­нечно, рассчитывали, что Украина будет нашим добрым со­седом, что русские и русскоязычные граждане на Украине, особенно на ее юго-востоке и в Крыму, будут жить в усло­виях дружественного, демократического, цивилизованного государства, что их законные интересы будут обеспечены в соответствии с нормами международного права

Однако ситуация стала развиваться по-другому. Раз за разом предпринимались попытки лишить русских исто­рической памяти, а подчас и родного языка, сделать объ­ектом принудительной ассимиляции. И, конечно, русские, как и другие граждане Украины, страдали от постоянного политического и государственного перманентного кризиса, который сотрясает Украину уже более 20 лет.

Понимаю, почему люди на Украине хотели перемен. За годы «самостийности», независимости, власть, что называ­ется, их «достала», опостылела просто. Менялись президен­ты, премьеры, депутаты Рады, но не менялось их отношение к своей стране и к своему народу. Они «доили» Украину, дрались между собой за полномочия, активы и финансовые потоки. При этом властей предержащих мало интересовало, чем и как живут простые люди, в том числе, почему мил­лионы граждан Украины не видят для себя перспектив на родине и вынуждены уезжать за границу на поденные зара­ботки в другие страны. Хочу отметить, ни в какую-то Сили­коновую долину, а именно на поденные заработки. Только в России в прошлом году их работало почти 3 миллиона человек. По некоторым оценкам, объем их заработка в 2013 году в России составил более 20 миллиардов долларов, это порядка 12 процентов ВВП Украины.

Повторю, хорошо понимаю тех, кто с мирными лозунгами вышел на майдан, выступая против коррупции, неэффектив­ного госуправления, бедности. Права на мирный протест, де­мократические процедуры, выборы для того и существуют, чтобы менять власть, которая не устраивает людей. Но те, кто стоял за последними событиями на Украине, преследо­вали другие цели: они готовили государственный переворот, планировали захватить власть, не останавливаясь ни перед чем. В ход были пущены и террор, и убийства, и погромы. Главными исполнителями переворота стали националисты, неонацисты, русофобы и антисемиты. Именно они во многом определяют и сегодня еще до сих пор жизнь на Украине.

Первым делом новые так называемые «власти» внесли скандальный законопроект о пересмотре языковой поли­тики, который прямо ущемлял права национальных мень­шинств. Правда, зарубежные спонсоры этих сегодняшних «политиков», кураторы сегодняшних «властей» сразу одер­нули инициаторов этой затеи. Они-то люди умные, надо от­дать им должное, и понимают, к чему приведут попытки построить этнически чисто украинское государство. Законо­проект был отложен, отложен в сторону, но явно про запас. О самом факте его существования сейчас умалчивается, видимо, расчет на короткую человеческую память. Но уже всем стало предельно ясно, что именно намерены в даль­нейшем делать украинские идейные наследники Бандеры — приспешника Гитлера во время Второй мировой войны.

Ясно и то, что легитимной исполнительной власти на Украине до сих пор нет, разговаривать не с кем. Многие госорганы узурпированы самозванцами, при этом они ни­чего в стране не контролируют, а сами — хочу это подчер­кнуть, — часто сами находятся под контролем радикалов. Даже попасть на прием к некоторым министрам нынеш­него правительства можно только с разрешения боевиков майдана. Это не шутка, это реалия сегодняшней жизни.

Тем, кто сопротивлялся путчу, сразу начали грозить ре­прессиями и карательными операциями. И первым на оче­реди был, конечно, Крым, русскоязычный Крым. В связи с этим жители Крыма и Севастополя обратились к России с призывом защитить их права и саму жизнь, не допустить того, что происходило, да и сейчас еще происходит в Киеве, в Донецке, в Харькове, в некоторых других городах Украины.

Разумеется, мы не могли не откликнуться на эту прось­бу, не могли оставить Крым и его жителей в беде, иначе это было бы просто предательством.

Прежде всего, нужно было помочь создать условия для мирного, свободного волеизъявления, чтобы крымчане мог­ли сами определить свою судьбу первый раз в истории. Од­нако что же мы слышим сегодня от наших коллег из Запад­ной Европы, из Северной Америки? Нам говорят, что мы на­рушаем нормы международного права. Во-первых, хорошо, что они хоть вспомнили о том, что существует междуна­родное право, и на том спасибо, лучше поздно, чем никогда.

И, во-вторых, самое главное: что же мы якобы наруша­ем? Да, Президент Российской Федерации получил от верх­ней палаты парламента право использовать Вооруженные Силы на Украине. Но этим правом, строго говоря, пока даже не воспользовался. Вооруженные Силы России не входили в Крым, они там уже и так находились в соответствии с международным договором. Да, мы усилили нашу группи­ровку, но при этом — хочу это подчеркнуть, чтобы все знали и слышали, — мы даже не превысили предельной штатной численности наших Вооруженных Сил в Крыму, а она пред­усмотрена в объеме 25 тысяч человек, в этом просто не было необходимости.

Далее. Объявляя о своей независимости, назначая рефе­рендум, Верховный Совет Крыма сослался на Устав Органи­зации Объединенных Наций, в котором говорится о праве на­ций на самоопределение. Кстати, и сама Украина, я хочу это напомнить, объявляя о выходе из СССР, сделала то же самое, почти текстуально то же самое. На Украине воспользовались этим правом, а крымчанам в нем отказывают. Почему?

Кроме того, крымские власти опирались и на известный косовский прецедент, прецедент, который наши западные партнеры создали сами, что называется, своими собствен­ными руками, в ситуации, абсолютно аналогичной крым­ской, признали отделение Косово от Сербии легитимным, доказывая всем, что никакого разрешения центральных властей страны для одностороннего объявления независи­мости не требуется. Международный Суд ООН на основе пункта 2 статьи 1 Устава Организации Объединенных На­ций согласился с этим и в своем решении от 22 июля 2010 года отметил следующее. Привожу дословную цитату: «Ни­какого общего запрета на одностороннее провозглашение независимости не вытекает из практики Совета Безопасно­сти», — и далее: «Общее международное право не содержит какого-либо применимого запрета на провозглашение неза­висимости». Все, как говорится, предельно ясно.

Я не люблю обращаться к цитатам, но все-таки не могу удержаться, еще одна выдержка из еще одного официаль­ного документа, на этот раз это Письменный меморандум США от 17 апреля 2009 года, представленный в этот самый Международный Суд в связи со слушаниями по Косово. Опять процитирую: «Декларации о независимости могут, и часто так и происходит, нарушать внутреннее законода­тельство. Однако это не означает, что происходит наруше­ние международного права». Конец цитаты. Сами написали, раструбили на весь мир, нагнули всех, а теперь возмущаются. Чему? Ведь действия крымчан четко вписываются в эту, собственно говоря, инструкцию. Почему-то то, что можно албанцам в Косово (а мы относимся к ним с уважением), запрещается русским, украинцам и крымским татарам в Крыму. Опять возникает вопрос: почему?

От тех же Соединенных Штатов и Европы мы слышим, что Косово — это, мол, опять какой-то особый случай. В чем же, по мнению наших коллег, заключается его исклю­чительность? Оказывается, в том, что в ходе конфликта в Косово было много человеческих жертв. Это что — юри­дически правовой аргумент, что ли? В решении Междуна­родного Суда по этому поводу вообще ничего не сказано. И потом, знаете, это даже уже не двойные стандарты. Это какой-то удивительный примитивный и прямолинейный цинизм. Нельзя же все так грубо подверстывать под свои интересы, один и тот же предмет сегодня называть белым, а завтра — черным. Получается, нужно доводить любой кон­фликт до человеческих жертв, что ли?

Скажу прямо: если бы местные силы самообороны Кры­ма вовремя не взяли ситуацию под контроль, там тоже мог­ли бы быть жертвы. И слава Богу, что этого не случилось! В Крыму не произошло ни одного вооруженного столкновения и не было человеческих жертв. Как вы думаете, почему? От­вет простой: потому что против народа и его воли воевать трудно или практически невозможно. И в этой связи я хочу поблагодарить украинских военнослужащих, а это немалый контингент — 22 тысячи человек с полным вооружением. Я хочу поблагодарить тех военнослужащих Украины, которые не пошли на кровопролитие и не запятнали себя кровью

В этой связи, конечно, возникают и другие мысли. Нам го­ворят о какой-то российской интервенции в Крыму, об агрес­сии. Странно это слышать. Что-то не припомню из истории ни одного случая, чтобы интервенция проходила без одного-единственного выстрела и без человеческих жертв.

Уважаемые коллеги! В ситуации вокруг Украины как в зеркале отразилось то, что происходит сейчас, да и проис­ходило на протяжении последних десятилетий в мире. По­сле исчезновения биполярной системы на планете не стало больше стабильности. Ключевые и международные инсти­туты не укрепляются, а часто, к сожалению, деградируют. Наши западные партнеры во главе с Соединенными Штата­ми Америки предпочитают в своей практической политике руководствоваться не международным правом, а правом сильного. Они уверовали в свою избранность и исключи­тельность, в то, что им позволено решать судьбы мира, что правы могут быть всегда только они. Они действуют так, как им заблагорассудится: то тут, то там применяют силу против суверенных государств, выстраивают коалиции по принципу «кто не с нами, тот против нас». Чтобы придать агрессии видимость законности, выбивают нужные резо­люции из международных организаций, а если по каким-то причинам этого не получается, вовсе игнорируют и Совет Безопасности ООН, и ООН в целом.

Так было в Югославии, мы же хорошо об этом помним, в 1999 году. Трудно было в это поверить, глазам своим не верил, но в конце ХХ века по одной из европейских сто­лиц — по Белграду в течение нескольких недель наносились ракетно-бомбовые удары, а затем последовала настоящая интервенция. Что, разве была резолюция Совбеза ООН по этому вопросу, разрешающая такие действия? Ничего по­добного. А потом были и Афганистан, и Ирак, и откровен­ные нарушения резолюции СБ ООН по Ливии, когда вместо обеспечения так называемой бесполетной зоны тоже на­чались бомбежки.

Была и целая череда управляемых «цветных» революций. Понятно, что люди в тех странах, где были эти события, устали от тирании, от нищеты, от отсутствия перспектив, но эти чувства просто цинично использовались. Этим стра­нам навязывались стандарты, которые никак не соответ­ствовали ни образу их жизни, ни традициям, ни культуре этих народов. В результате вместо демократии и свободы — хаос, вспышки насилия, череда переворотов. «Арабская весна» сменилась «арабской зимой».

Подобный сценарий был реализован и на Украине. В 2004 году, чтобы продавить нужного кандидата на президент­ских выборах, придумали какой-то третий тур, который не был предусмотрен законом. Просто абсурд и издеватель­ство над конституцией. А сейчас бросили в дело заранее подготовленную, хорошо оснащенную армию боевиков.

Мы понимаем, что происходит, понимаем, что эти дей­ствия были направлены и против Украины, и России, и против интеграции на евразийском пространстве. И это в то время, когда Россия искренне стремилась к диалогу с нашими коллегами на Западе. Мы постоянно предлагаем сотрудничество по всем ключевым вопросам, хотим укре­плять уровень доверия, хотим, чтобы наши отношения были равными, открытыми и честными. Но мы не видели встречных шагов.

Напротив, нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом. Так было и с расширением НАТО на восток, с раз­мещением военной инфраструктуры у наших границ. Нам все время одно и то же твердили: «Ну, вас это не касается». Легко сказать, не касается.

Так было и с развертыванием систем противоракетной обороны. Несмотря на все наши опасения, машина идет, двигается. Так было с бесконечным затягиванием перего­воров по визовым проблемам, с обещаниями честной кон­куренции и свободного доступа на глобальные рынки.

Нам сегодня угрожают санкциями, но мы и так живем в условиях ряда ограничений, и весьма существенных для нас, для нашей экономики, для нашей страны. Например, еще в период «холодной войны» США, а затем и другие страны запретили продавать в СССР большой перечень технологий и оборудования, составив так называемые КОКОМовские списки. Сегодня они формально отменены, но только фор­мально, на деле многие запреты по-прежнему действуют.

Словом, у нас есть все основания полагать, что пресло­вутая политика сдерживания России, которая проводилась и в XVIII, и в XIX, и в ХХ веке, продолжается и сегодня. Нас постоянно пытаются загнать в какой-то угол за то, что мы имеем независимую позицию, за то, что ее отстаиваем, за то, что называем вещи своими именами и не лицемерим. Но все имеет свои пределы. И в случае с Украиной наши западные партнеры перешли черту, вели себя грубо, безот­ветственно и непрофессионально.

Они же прекрасно знали, что и на Украине, и в Крыму живут миллионы русских людей. Насколько нужно поте­рять политическое чутье и чувство меры, чтобы не предви­деть всех последствий своих действий. Россия оказалась на рубеже, от которого не могла уже отступить. Если до упора сжимать пружину, она когда-нибудь с силой разожмется. Надо помнить об этом всегда.

Сегодня необходимо прекратить истерику, отказаться от риторики «холодной войны» и признать очевидную вещь: Россия — самостоятельный, активный участник междуна­родной жизни, у нее, как и у других стран, есть националь­ные интересы, которые нужно учитывать и уважать.

При этом мы с благодарностью относимся ко всем, кто с пониманием подошел к нашим шагам в Крыму, признатель­ны народу Китая, руководство которого рассматривало и рассматривает ситуацию вокруг Украины и Крыма во всей ее исторической и политической полноте, высоко ценим сдержанность и объективность Индии.

Сегодня я хочу обратиться и к народу Соединенных Штатов Америки, к людям, которые со времен основания этого государства, принятия Декларации независимости гордятся тем, что свобода для них превыше всего. Разве стремление жителей Крыма к свободному выбору своей судьбы не является такой же ценностью? Поймите нас.

Верю, что меня поймут и европейцы, и прежде всего немцы. Напомню, что в ходе политических консультаций по объединению ФРГ и ГДР на, мягко говоря, экспертном, но очень высоком уровне представители далеко не всех стран, которые являются и являлись тогда союзниками Германии, поддержали саму идею объединения. А наша страна, на­против, однозначно поддержала искреннее, неудержимое стремление немцев к национальному единству. Уверен, что вы этого не забыли, и рассчитываю, что граждане Германии также поддержат стремление русского мира, исторической России к восстановлению единства.

Я обращаюсь и к народу Украины. Искренне хочу, чтобы вы нас поняли: мы ни в коем случае не хотим нанести вам вред, оскорбить ваши национальные чувства. Мы всегда уважали территориальную целостность украинской держа­вы, в отличие, кстати, от тех, кто принес единство Украины в жертву своим политическим амбициям. Они щеголяют лозунгами о великой Украине, но именно они сделали все, чтобы расколоть страну. Сегодняшнее гражданское про­тивостояние целиком на их совести. Хочу, чтобы вы меня услышали, дорогие друзья. Не верьте тем, кто пугает вас Россией, кричит о том, что за Крымом последуют другие регионы. Мы не хотим раздела Украины, нам этого не нуж­но. Что касается Крыма, то он был и останется и русским, и украинским, и крымско-татарским.

Повторю, он будет, как и было веками, родным домом для представителей всех живущих там народов. Но он ни­когда не будет бандеровским!

Крым — это наше общее достояние и важнейший фактор стабильности в регионе. И эта стратегическая территория должна находиться под сильным, устойчивым суверени­тетом, который по факту может быть только российским сегодня. Иначе, дорогие друзья (обращаюсь и к Украине, и к России), мы с вами — и русские, и украинцы — можем вообще потерять Крым, причем в недалекой исторической перспективе. Задумайтесь, пожалуйста, над этими словами.

Напомню также, что в Киеве уже прозвучали заявления о скорейшем вступлении Украины в НАТО. Что означала бы эта перспектива для Крыма и Севастополя? То, что в городе русской воинской славы появился бы натовский флот, что возникла бы угроза для всего юга России — не какая-то эфемерная, совершенно конкретная. Все, что реально могло бы произойти, это все то, что реально могло бы произойти, если бы не выбор крымчан. Спасибо им за это.

Кстати говоря, мы не против сотрудничества с НАТО, со­всем нет. Мы против того, чтобы военный альянс, а НАТО остается при всех внутренних процессах военной органи­зацией, мы против того, чтобы военная организация хозяй­ничала возле нашего забора, рядом с нашим домом или на наших исторических территориях. Вы знаете, я просто не могу себе представить, что мы будем ездить в Севастополь в гости к натовским морякам. Они, кстати говоря, в боль­шинстве своем отличные парни, но лучше пускай они к нам приезжают в гости в Севастополь, чем мы к ним.

Скажу прямо, у нас болит душа за все, что происходит сейчас на Украине, что страдают люди, что они не знают, как жить сегодня и что будет завтра. И наша обеспокоен­ность понятна, ведь мы не просто близкие соседи, мы фак­тически, как я уже много раз говорил, один народ. Киев — мать городов русских. Древняя Русь — это наш общий исток, мы все равно не сможем друг без друга.

И скажу еще об одном. На Украине живут и будут жить миллионы русских людей, русскоязычных граждан, и Рос­сия всегда будет защищать их интересы политическими, дипломатическими, правовыми средствами. Однако, пре­жде всего, сама Украина должна быть заинтересована в том, чтобы права и интересы этих людей были гарантированы. В этом — залог стабильности украинской государственности и территориальной целостности страны.

Мы хотим дружбы с Украиной, хотим, чтобы она была сильным, суверенным, самодостаточным государством. Ведь для нас Украина — это один из ведущих партнеров, у нас множество совместных проектов, и, несмотря ни на что, я верю в их успех. И главное: мы хотим, чтобы на зем­лю Украины пришли мир и согласие, и вместе с другими странами готовы оказывать этому всемерное содействие и поддержку. Но повторю: только сами граждане Украины в состоянии навести порядок в собственном доме.

Уважаемые жители Крыма и города Севастополя! Вся Рос­сия восхищалась вашим мужеством, достоинством и смело­стью, это именно вы решили судьбу Крыма. В эти дни мы были близки как никогда, поддерживали друг друга. Это бы­ли искренние чувства солидарности. Именно в такие пере­ломные исторические моменты проверяется зрелость и сила духа нации. И народ России показал такую зрелость и такую силу, своей сплоченностью поддержал соотечественников.

Твердость внешнеполитической позиции России осно­вывалась на воле миллионов людей, на общенациональном единении, на поддержке ведущих политических и обще­ственных сил. Я хочу поблагодарить всех за этот патрио­тический настрой. Всех без исключения. Но нам важно и впредь сохранять такую же консолидацию, чтобы решать задачи, которые стоят перед Россией.

Мы явно столкнемся и с внешним противодействием, но мы должны для себя решить, готовы ли мы последовательно отстаивать свои национальные интересы или будем вечно их сдавать, отступать неизвестно куда. Некоторые запад­ные политики уже стращают нас не только санкциями, но и перспективой обострения внутренних проблем. Хотелось бы знать, что они имеют в виду: действия некоей пятой колонны — разного рода «национал-предателей» — или рас­считывают, что смогут ухудшить социально-экономическое положение России и тем самым спровоцировать недоволь­ство людей? Рассматриваем подобные заявления как безот­ветственные и явно агрессивные и будем соответствующим образом на это реагировать. При этом мы сами никогда не будем стремиться к конфронтации с нашими партнерами ни на Востоке, ни на Западе, наоборот, будем делать все не­обходимое, чтобы строить цивилизованные добрососедские отношения, как это и положено в современном мире.

Уважаемые коллеги!

Понимаю крымчан, которые поставили вопрос на ре­ферендуме предельно прямо и четко: быть Крыму либо с Украиной, либо с Россией. И можно с уверенностью сказать, что руководство Крыма и Севастополя, депутаты законода­тельных органов власти, формулируя вопрос референдума, поднялись над групповыми и политическими интересами и руководствовались ими, во главу угла поставили исклю­чительно коренные интересы людей. Любой другой вари­ант плебисцита, каким бы привлекательным он ни казался на первый взгляд, в силу исторических, демографических, политических и экономических особенностей этой терри­тории был бы промежуточным, временным и зыбким, не­избежно привел бы к дальнейшему обострению ситуации вокруг Крыма и самым пагубным образом отразился бы на жизни людей. Крымчане поставили вопрос жестко, бес­компромиссно, без всяких полутонов. Референдум был про­веден открыто и честно, и люди в Крыму ясно, убедительно выразили свою волю: они хотят быть с Россией.

России также предстоит принять сложное решение, учи­тывая всю совокупность и внутренних, и внешних факто­ров. Каково же сейчас мнение людей в России? Здесь, как и в любом демократическом обществе, есть разные точки зрения, но позиция абсолютного — я хочу это подчеркнуть, — абсолютного большинства граждан также очевидна.

Вы знаете последние социологические опросы, которые были проведены в России буквально на днях: порядка 95 процентов граждан считают, что Россия должна защищать интересы русских и представителей других национально­стей, проживающих в Крыму. 95 процентов. А более 83 про­центов полагают, что Россия должна это делать, даже если такая позиция осложнит наши отношения с некоторыми государствами. 86 процентов граждан нашей страны убеж­дены, что Крым до сих пор является российской территори­ей, российской землей. А почти — вот очень важная цифра, она абсолютно коррелируется с тем, что было в Крыму на референдуме, — почти 92 процента выступают за присоеди­нение Крыма к России.

Таким образом, и подавляющее большинство жителей Крыма, и абсолютное большинство граждан Российской Федерации поддерживают воссоединение Республики Крым и города Севастополя с Российской Федерацией.

Дело — за политическим решением самой России. А оно может быть основано только на воле народа, потому что только народ является источником любой власти.

Уважаемые члены Совета Федерации! Уважаемые де­путаты Государственной Думы! Граждане России, жители Крыма и Севастополя! Сегодня, основываясь на результатах референдума, который прошел в Крыму, опираясь на волю народа, вношу в Федеральное Собрание и прошу рассмо­треть Конституционный закон о принятии в состав России двух новых субъектов Федерации — Республики Крым и города Севастополь, а также ратифицировать подготов­ленный для подписания Договор о вхождении Республики Крым и города Севастополь в Российскую Федерацию. Не сомневаюсь в вашей поддержке!

Фото РИА НОВОСТИ