Константин Косачев: Для США война с Россией — это самоубийство

Масштабные военные столкновения между российскими и американскими войсками, о чём заявляли в конце 2017 года заокеанские генералы, не входит в планы США — такой сценарий равносилен для Штатов самоубийству. Так считает глава международного комитета Совета Федерации Константин Косачев, который рассказал о главных внешнеполитических ожиданиях наступившего 2018 года в эксклюзивном интервью «Парламентской газете».

- Константин Иосифович, какие у Вас ожидания на 2018 год по отношениям России и США?

- Никакого оптимизма по поводу российско-американских отношений у меня нет. Негативный тренд задан в США на законодательном уровне, и менять его предстоит даже не годами — десятилетиями. Пакет санкционных решений в отношении России носит комплексный характер, и даже если США будут уступать на каком-то направлении, это не даст основу для снятия санкций. Более того, мы оказались в одном санкционном законе вместе с Ираном и Северной Кореей, и, если мы хотим хоть как-то налаживать отношения, то этот американский закон должен быть отменен в принципе.

- Генералы США заявляют сегодня, что не исключают военного столкновения с Россией. На ваш взгляд, есть угроза войны между двумя странами?

- Уверен, что в планы США война с Россией не входит — это было бы с их стороны самоубийством. Столкновения возможны, но они будут носить характер «несчастного случая». Но есть взаимная заинтересованность в том, чтобы таких «несчастных случаев» не допускать. Искрение надеюсь, что их удастся избежать в новом году также, как и в предыдущем.

- Обстрелы нашей базы в сирийском Хмеймиме накануне Нового года — разве это не те самые «несчастные случаи»?

- Эти эпизоды ещё предстоит разбирать специалистам. Очевидно, что американцы заигрывают с определённой частью оппозиции в Сирии, вольно или невольно способствуя экстремизму и терроризму. Увы, до тех пор, пока у американцев существует такая двойная игра, то в отношении наших военных в Сирии будут происходить подобные инциденты — США не хотят этого, но, увлекаясь своими «играми», не в состоянии проконтролировать ситуацию.

- Минские соглашения, на Ваш взгляд, до сих пор жизнеспособны?

- Они по-прежнему актуальны, хоть и не выполняются Украиной. Для движения вперед надо сделать простую вещь — Германия и Франция, а также, конечно, США над перенести давление в плане исполнения Минских соглашений с Москвы на Киев. Если это произойдёт, то прогресс будет, уверен, достигнут довольно быстро.

- А это может произойти в 2018 году?

- Предсказать точно не могу. Но сейчас шансов на это больше, чем в 2017 году. Закрывать глаза на то, что развитие событий на Украине идёт совершенно ненормальным путём (это и постоянно растущая коррупция, и отсутствие демократических реформ, и глубокий кризис в экономике, и социальная  напряженность) невозможно. И, думаю, что отношение Запада к Украине в связи с этим будет меняться.

- А к России?

- К России отношение Запада меняться не будет — давление и демонизация нашей страны будут осуществляться в новом году с той же силой, что и в 2017-м.

- Наверное и с ЕС у нас отношения тоже не будут улучшаться. Вопрос — нужно ли нам возвращаться в ПАСЕ?

- ПАСЕ для России какой-то «добавленной стоимости» давно не имеет — это всего лишь один из органов Совета Европы, членство в котором для России по-прежнему актуально. Буквально под занавес года мы ратифицировали конвенцию СЕ по борьбе с фальсификатом медицинских препаратов — очевидно, что это актуальная для нашей национальной безопасности тема.

В будущем году самое интересное — это судьба соглашения СНВ-3 по сокращению стратегических наступательных вооружений. К концу февраля 2018 года Россия и США должны отчитаться о выполнении его условий.

Между тем, ПАСЕ создавалась как совещательный и рекомендательный орган СЕ. Одна из функций — избирать руководство некоторых институтов Совете Европы (например, судей ЕСПЧ). Всё остальное ПАСЕ себе присвоила — например функцию принимать ограничения в отношения тех или иных парламентариев. Таких полномочий по Уставу СЕ у ассамблеи не было, и сейчас в Совете есть серьёзные расхождение позиций на этот счёт. Уверен, что рано или поздно уставные органы СЕ отреагируют на такие действия  ПАСЕ, что приведет к обновлению её состава. В обновлённую ассамблею Россия будет готова вернуться.

- В новом году Россия будет ратифицировать новые международные договоры — какие из них являются для нас ключевыми, какие вызывают тревогу?

- Прежде всего, отмечу, что по ратификациям договоров Совет Федерации не имеет никаких задолженностей — все ратификационные законы, которые вносились президентом или правительством, были рассмотрены оперативно.

А вот в будущем году самое интересное — это судьба соглашения СНВ-3 по сокращению стратегических наступательных вооружений. К концу февраля 2018 года Россия и США должны отчитаться о выполнении его условий.  Тем временем, появилась тревожная информация, что американская сторона в одностороннем порядке предпринимает действия, к которым  появляются большие вопросы. Например, речь в США идёт о том, чтобы не уничтожать боеголовки, а  модернизировать и переводить в другие классы вооружений. Поэтому Минобороны и МВД  будут самым серьёзным образом заниматься этим вопросом в январе -феврале.

- СНВ-3 должен быть заменен к 2021 году, но переговоры по нему так и не начались…

- Это вызывает большую тревогу — никогда ранее соглашения в сфере контроля за стратегическими вооружениями так не «повисали в воздухе». Как только заключалось соглашение, сразу же начиналась работа над следующим. Сейчас впервые этого не происходит из-за «молчания» США.

Есть и ещё один важнейший договор, который находится под большим давлением — о ракетах средней и меньшей дальности. Мы видим, как США, во-первых, допускают действия не совместимые с таким договором и, во-вторых, постоянно обвиняют Россию в нарушение договора, видимо, с целью того, чтобы затем выйти из него. И здесь мы также в новом году будем тесно работать с Минобороны и МИД России, чтобы как минимум держать ситуацию на контроле. А также затем, чтобы предпринимать усилия для восстановления развалившегося диалог с Конгрессом США.

- Как будут развиваться отношения с Китаем? Многие говорят о том, что уже достигнуть максимальный уровень взаимодействия.

- Думаю, что наши отношения ждёт столь же интенсивное развитие, как и в 2017 году. У нас существует целый ряд областей, где наши интересы сопадают, а возможности  — взаимно дополняют. Поэтому ожидаю, что мы   с Китаем достигнем новых рубежей  — например по товарообороту. Больший оптимизм внушает то, что в отношениях с Китаем силу набирает российская концепция большого евразийского партнёрства», к которому подключаются такие большие «игроки», как Индия и Пакистан, большой интерес проявляет Иран.

- Некоторые эксперты опасаются, что Китай своей экономической мощью попросту вытеснит Россию с лидирующих позиций в рамках евразийского партнёрства…

Думаю, этот сценарий не входит в планы Китая. Да, Китай мощнее нас экономически — это факт. Но наши китайские партнёры достаточно мудры, чтобы не скатываться на односторонние действия, ущемляющие интересы России. До сих пор этого в наших отношениях не происходило — надеюсь, не будет происходить и впредь.

- Очень часто можно слышать разговоры о том, с кем России надо быть — с США, ЕС, Китаем и т. д. Между тем, часть экспертов утверждает: Россия — отдельная цивилизация, которой надо идти своим путём. А на Ваш взгляд, какого направления нашей стране надо держаться на международной арене в новом году?

Глубоко убеждён, что Россия — это страна с уникальными геополитическими возможностями. И для нас был бы в равной степени ошибочными и «западный», и «восточный» сценарии развития внешней политики. Очевидно, что сегодня Россия сделал разворот на Восток, но он не должен приводит к тому, что мы повернемся спиной к Западу или к Югу. Российская политика совершенно точно будет успешной, если она останется многовекторной — мы будем активно сохранять возможности для развития отношений и проектов, отвечающих нашим интересам, по всем актуальным для России направлениям.