Худшая форма правления, если не считать остальные

15 сентября — Международный день демократии

06.09.2016 15:56

Худшая форма правления, если не считать остальные

Девять лет назад Генеральная Ассамблея ООН определила 15 сентября Международным днем демократии и предложила государствам, равно как региональным, межправительственным и неправительственным организациям и частным лицам, отмечать его, обращая внимание на положение с демократией у себя дома и в мире.

ПО ИНИЦИАТИВЕ ПАРЛАМЕНТОВ

Справедливости ради следует сказать, что побудительным мотивом для Объединенных Наций стала инициатива Межпарламентского союза (МПС), который десятью годами ранее — еще в сентябре 1997 года — принял Всеобщую декларацию о демократии. В этом документе демократия трактовалась и как общепризнанный идеал, и как цель, которая основывается на общих ценностях, разделяемых всем мировым сообществом вне зависимости от культурных, политических, социальных и экономических различий.

Парламентарии 162 стран согласились, что в качестве идеала демократия должна быть нацелена, прежде всего, на сохранение и содействие достоинству и фундаментальным правам индивида, на достижение социальной справедливости, на ускорение экономического и социального развития общества, укрепление согласия в нем. В качестве формы правления она представляет собой наилучший способ достижения этих целей, а также является единственной политической системой, обладающей способностью к самокоррекции. В ООН добавляют: демократия — это еще важный фактор, стимулирующий социально-экономический прогресс, поддержание международного мира и безопасности.

Канонической для определения самого понятия демократии стала формула Авраама Линкольна: «Власть народа, осуществляемая народом в интересах народа»

Вместе с тем уже в преамбуле декларации, принятой МПС, записано важнейшее положение, о котором сегодняшние «крестоносцы демократии» предпочитают не вспоминать: каждое государство обладает суверенным правом свободно выбирать и развивать — в согласии с волей своего народа — собственные политические, социальные, экономические и культурные системы без вмешательства извне и в соответствии с Уставом ООН.

Хотя новый праздник отмечается с 2008 года, никакого определенного ритуала за это время не родилось ни на глобальном уровне, ни на национальном. В России День демократии вообще присутствует преимущественно на интернет-ресурсах в календарях событий и знаменательных дат. То ли в череде великих дел нам не до демократии, то ли все проблемы в этом плане мы уже решили…

ОТ ПЛАТОНА К ДЖЕФФЕРСОНУ

Многократно растиражированное определение демократии Черчиллем как «худшей формы правления, если не считать всех остальных» известно, наверное, всем. Менее известна вся цитата целиком, где он, на тот момент отставной премьер и лидер парламентской оппозиции, аккуратно переадресовал авторство хлесткого выражения некоему анониму: «Немало форм правления было перепробовано — и будет еще — в этом греховном и бедственном мире. Никто не считает демократию образцом совершенства и премудрости. В самом деле, было же сказано, что демократия является худшей формой правления, если не считать все остальные, к которым время от времени обращались».

Собственно говоря, демократию критиковали ровно столько, сколько она существует. Платон называл ее властью завистливых бедняков и предупреждал, что избыточная демократия неизбежно ведет к диктатуре. Аристотель вслед за своим учителем Платоном видел в демократии правление неимущего большинства в интересах исключительно этого самого большинства и считал ее одной из трех искаженных форм правления наряду с тиранией, являющейся искажением монархии, и олигархией — искажением аристократии.

Великие древние греки знали, о чем говорили. Ничем не ограниченная власть народного собрания Афин распространялась, в том числе, на элементы частной жизни. Абсолютность и всепроникновение власти, этакий «демократический тоталитаризм», таили в себе опасность вырождения в тиранию. Что, по сути, и произошло. Одно дело, когда над народным собранием довлел авторитет мудрых вождей, подобных Периклу, умевших противоречия между богатыми и бедными не доводить до антагонизма, и совсем другое, когда у руля оказывались, говоря современным языком, популисты, меньше всего склонные считаться с мнением и интересами меньшинства. Мало-помалу Афинская республика выродилась, приобретя черты охлократии и диктатуры деклассированного большинства.

Через много веков Иммануил Кант противопоставит «республику» и «демократию». Первую он трактовал как правовое государство с разделением властей, системой сдержек и противовесов, защитой личных прав и представительством в правительстве, вторую — как неограниченную власть большинства через всеобщее избирательное право, что, по его убеждению, являлось предпосылкой к тирании. Американские же отцы-основатели Томас Джефферсон, Джеймс Уилсон, напротив, республику и демократию отождествляли и использовали оба термина попеременно.

Представление об Америке как о первопроходце и знаменосце демократии и восходит как раз к зарождению Северо-Американских Соединенных Штатов, будучи потом талантливо растиражировано и укоренено в сознании миллионов. Нельзя не признать, что в деле обработки массового сознания, причем не только внутри собственных границ, но и далеко за их пределами, мало кто сравнится с США в плане профессионализма и эффективности. И ладно бы дело ограничивалось лишь саморекламой и пропагандой. Куда печальнее и трагичнее по последствиям, что из Второй мировой войны они вышли с твердым убеждением в своей мессианской роли и принялись железной рукой загонять к демократическому (в его американской трактовке) счастью другие народы и государства.

ПЛЮРАЛИЗМ И ЕГО ГРАНИЦЫ

Как бы то ни было, современная концепция либеральной демократии, которую ее адепты стараются навязать в глобальном масштабе как некий эталонный метр, действительно восходит в своей практической реализации к американской революции, конституции и поправкам к ней, хотя истоки ее можно обнаружить еще в английской Великой хартии вольностей и Билле о правах. Но у доброй старой Англии после своей революции еще без малого два столетия ушло, чтобы демократизировать парламент. На этот временной отрезок как раз и пришлась попытка задушить революцию в ее американских колониях вместе с их нарождающейся демократией.

Либерализм впервые разделил человека, общество и государство, разделил государство и гражданское общество как две автономные сферы, юридически и институционально ограничил сферу вмешательства и контроля со стороны государства в функционирование гражданского общества и частную жизнь, декларировал автономию и права меньшинства по отношению к большинству и политическое равенство всех граждан. А также поставил индивида в центр политической системы и наделил его фундаментальными неотъемлемыми правами. Канонической для определения самого понятия демократии стала формула Авраама Линкольна: «Власть народа, осуществляемая народом в интересах народа».

Эволюционным продуктом либеральной демократии стала современная западная плюралистическая демократия, базирующаяся на признании разнообразия интересов (экономических, социальных, культурных, этнических, религиозных и прочих) различных групп общества и инструментов их выражения (партии, ассоциации, движения, НКО). В пику практиковавшейся веками мажоритарности смысл ее понимается в том, чтобы стимулировать в обществе многообразие, в том числе путем создания комфортных, подчас даже гипертрофированно комфортных условий тем или иным меньшинствам и группам населения. Между тем в различные группы, как правило, объединено именно меньшинство общества, во имя которого могут ущемляться интересы большинства. Кроме того, общественные группы и объединения могут кардинально отличаться с точки зрения обладания инструментами влияния, в том числе возможностями лоббирования во властных институтах и СМИ. Что выливается в формулу Оруэлла: все звери равны между собой, но некоторые более равны, чем другие.

ГДЕ НАПИСАНО, ЧТОБЫ НАРОДУ ВОЛЮ ДАВАТЬ?

Прямым идеологическим и политическим антиподом демократии в ее западном понимании и исполнении выступает авторитаризм. На заре ХХ века либеральной (по тогдашней терминологии — буржуазной) демократии была противопоставлена диктатура пролетариата, которую предполагалось распространить на весь мир, и принцип «демократического централизма», с внутреннего устройства единолично правящей партии распространенный на всю государственную и общественную жизнь.

Авторитарная форма по сути является смягченным вариантом тоталитаризма, характерного для первой половины прошлого века, сохранившим многие его родовые признаки: автократию (то есть сосредоточение реальной власти в руках ограниченного круга людей); неограниченность этой власти и полную неподконтрольность гражданам принимаемых ею решений; выдвижение в органы власти и кадровые перемещения в них по горизонтали и вертикали путем назначения сверху и так далее. В общем, как формулировал еще до внедрения демократического централизма чеховский унтер Пришибеев: «А ежели беспорядки? Нешто можно дозволять, чтобы народ безобразил? Где это в законе написано, чтоб народу волю давать?»

Советский вариант авторитаризма характеризовался еще принципиальным отрицанием частной собственности (а значит, и автономии личности с ее индивидуальными правами), подменой социальной стратификации общества классовой и законодательным оформлением за правящей (и единственной) партией монополии на власть и руководство обществом.

В целом же авторитарные политические системы имеют определенное преимущество перед традиционной демократией в экстремальных ситуациях, когда требуется мобилизовать ресурсы общества на достижение большой стратегической цели (военная победа, экономический рывок), что доказывает опыт СССР 30-50-х годов или более близкий по времени опыт Китая, Сингапура, Южной Кореи, Чили…

В новом веке наблюдается рост «гибридных» режимов, имеющих признаки различных политических и социальных систем, как авторитаризма, так и демократии»

Комментарий

Кто там плачет в углу?

Алексей Мухин,

генеральный директор Центра политической информации

Определение истинной демократии — загадка, сродни испытаниям Сфинкса, с античных времен занимает умы интеллектуалов. Надо заметить, что о демократии сказано много, но все сказанное было лишь ее отражением в зеркале современности.

На сегодняшний день понятия «демократия» и «демократические ценности» оказались сильно девальвированы теми, кто сделал ее оружием в собственных интересах. Процесс «демократизации» стал восприниматься как несправедливое принуждение к соблюдению права сильного, в нашем случае — проводников интересов англосаксонского мира в лице США и Великобритании. Остальные страны делятся на страны-доноры и страны-реципиенты в соответствии с уровнем своих отношений с двумя вышеуказанными странами.

По сути, развитые страны «современной демократии», считающие себя эталонными, превратили ее в набор завышенных требований к другим странам с единственной целью подчинения. Для ее достижения используется весьма простой способ: создать у других стран «комплекс неполноценности» (политический, экономический, исторический и так далее — сообразно обстоятельствам) и эксплуатировать его возможно более долгое время.

Когда та или иная страна восстает против этого несправедливого «миропорядка», она подвергается общей обструкции, а то и разрушению с непременным физическим устранением ее лидера (например, Саддама Хусейна или Муаммара Каддафи). На настоящий момент обструкции подвергается Россия и ее лидер Владимир Путин. Однако в силу известных обстоятельств устранить физически российского лидера крайне затруднительно, а попытки «изолировать» Россию и «разорвать ее экономику в клочья», как было анонсировано Бараком Обамой, на данный момент исполняющим обязанности президента США, закончились неудачей. Пока, во всяком случае.

Правда, к демократии и ее светлым идеалам это не имеет никакого отношения. Можно сказать, что в данном случае демократия тихонько плачет в углу…