Экономический план, перекроивший мировую политическую систему

Вряд ли Джордж Кэтлетт Маршалл, процветающий торговец углем из городка Юнионтаун, что расположен в Пенсильвании, предполагал, что его второй сын, Джордж Кэтлетт Маршалл-младший, войдет в новейшую историю не только своей родины, но и всего мира как человек, разработавший блестящую операцию, обеспечившую мировое экономическое доминирование США вплоть до второй декады ХХI века.

Генерал, овладевший Европой 

Джордж Маршалл родился 31 декабря 1880 года в классической американской глубинке — штате Пенсильвания, одном из тринадцати штатов, ставших в конце ХVIII века основой будущих США. Именно здесь в 1776 году приняли Декларацию независимости, а также утвердили первый в США закон, отменяющий рабство. С малых лет он уяснил простую истину: Америка превыше всего и всегда права. И следовал этому принципу всю жизнь, пройдя путь от курсанта престижного Виргинского военного института до генерала армии, министра обороны и госсекретаря.

Не случайно, видимо, судьба распорядилась так, что с именем Маршалла связывают самую известную и эффективную операцию по установлению мировой гегемонии Вашингтона — план по так называемому восстановлению послевоенных европейских стран, а также Японии и гоминьдановского Китая.

После кризиса и Великой депрессии конца 20-х годов прошлого столетия США быстро восстановили экономическую форму благодаря, в частности, концепциям Джорджа Кейнса, напрочь отвергавшего нарождающийся монетаризм и принципы товарно-денежных отношений, свободных от государственного влияния. «Полагаться на «невидимую руку рынка», преодолевая кризис, — писал выдающийся экономист, - это все равно что уподобляться дикарям, считающим, что можно приспособить лесной пожар для обогрева своих хижин». К началу 40-х годов США подошли на пике развития, опередив свою «историческую родину» - Великобританию. В рамках контролируемых рынков Латинской Америки транснациональным североамериканским корпорациям стало тесно, а перспективная для экспансии Европа была закрыта: там шло политическое противостояние, закончившееся в 1939 году войной между Германией и ее союзниками и англо-французским альянсом. Позже, в 1941 году, отражая гитлеровскую агрессию, в войну вступил СССР.

Не случайно, видимо, судьба распорядилась так, что с именем Маршалла связывают самую известную и эффективную операцию по установлению мировой гегемонии Вашингтона — план по так называемому восстановлению послевоенных европейских стран, а также Японии и гоминьдановского Китая.

«Мозговые центры» Белого дома и Капитолийского холма в этих условиях приступили к разработке долгосрочной стратегии, суть которой 24 июня 1941 года одной фразой обозначил Гарри Трумэн, сенатор и будущий президент США: «Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга».

Откровенно. Однако не до той степени, чтобы обозначить цель этой нехитрой концепции: обескровленная Европа, в которой «убили как можно больше друг друга», станет отличной площадкой, которую займут американские компании, обеспечивая неплохую прибыль для наращивания военного и экономического потенциала США. Дальнейшие события подтвердили соответствующие разработки «мозговых танков» (аналитических центров) — фонд Карнеги, фонд Рокфеллера - и других, действующих под эгидой и при финансировании американских властей.

Победил СССР, выиграла Америка

Первый шаг по послевоенному обустройству мира в интересах США был сделан в американском Бреттон-Вуде в июле 1944 года на конференции по послевоенному урегулированию международных финансовых отношений. Урегулирование с подачи американской делегации закончилось тем, что был принят фиксированный золотой паритет доллара США, который стал мировой резервной валютой, вытеснив в этом качестве и собственно золото, и британский фунт. А созданная по итогам конференции Бреттон-Вудская система, в которую вошло большинство стран мира, поставила в жесткую зависимость национальные финансы от доллара США: хочешь нарастить суверенную денежную массу — приобрети соответствующее количество долларов. Также были сформированы и инструменты контроля: Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР), действующие и поныне. Советский Союз, хотя и принимал участие в конференции, к кабальной проамериканской системе не присоединился, чем вызвал чуть позже резкое недовольство президента Трумэна, заявившего: «Мы не заинтересованы больше в союзе с русскими, а стало быть, можем и не выполнять договоренностей с ними».

Бреттон-Вуд юридически закрепил экономико-организационную зависимость формально суверенных денежно-кредитных систем от Федеральной резервной системы США и американского доллара практически во всем капиталистическом мире. Теперь эту зависимость необходимо было наполнить реальным содержанием, продвинув американские компании на разоренный послевоенный рынок Европы, где после окончания Второй мировой войны набирали силу просоветские коммунистические и левые партии и движения. Тогда и возникла необходимость создать системный план действий, чтобы не только селекционировать экономики европейских стран в соответствии с интересами США, но и противостоять растущему влиянию СССР, у которого было абсолютное оружие — слава победителя фашистской Германии.

Разработкой плана занялся госсекретарь США Джордж Маршалл, недавний руководитель объединенного комитета начальников штабов в конце 1945 года. Но впервые о кардинальном изменении американской политики в Европе заявил все тот же Трумэн, выступая 12 марта 1947 года в конгрессе. Он провозгласил необходимость противостоять левым и коммунистическим движениям в Европе, которые, по его мнению, активно поддерживает СССР, пытаясь таким образом расширить зоны влияния вопреки договоренностям в Ялте и Потсдаме. Он имел в виду прежде всего Грецию, где к власти на короткое время пришли коммунисты-партизаны, разгромившие в Элладе отборные фашистские дивизии. Партизанам противостояли поддерживаемые США и Великобританией монархические войска, на поддержку которых Трумэн запросил у конгресса 400 миллионов долларов, фантастические по тем временам деньги.

Если учесть, что в соседней Италии и Франции компартии на местных выборах имели подавляющее преимущество, а в Восточной Европе практически во всех странах пришли к власти левые коалиции, то коммунистическая перспектива практически всей Европы была весьма реальной. Противостоять такому развитию событий в традиционной американской стилистике «большой дубинки» было бы самоубийственно: обстрелянные советские танковые и мотострелковые дивизии, поддерживаемые к тому же местным населением, сбросили бы в считаные месяцы американские и британские войска в море, заняв всю континентальную Европу. По воспоминаниям Сергея Штеменко, ответственного в Генштабе в те годы за стратегическое планирование, «в наших мобилизационных планах были предусмотрены все варианты развития событий в Европе». Так что военным «кнутом» трудно было повлиять на ситуацию, потому американцы выбрали долларовый «пряник».

5 июня 1947 года Джордж Маршалл выступил в Гарвардском университете и, развивая идеи Трумэна о противостоянии коммунистической экспансии, огласил план, как Вашингтон планирует восстанавливать страны, пострадавшие в ходе войны, в первую очередь европейские. Любопытно, что одновременно Маршалл участвовал в формировании других стратегических планов США, имеющих целью военный разгром СССР и его союзников, курировал, в частности, разработку «Внутреннего удара», согласно которому с началом ядерной войны было намечено уничтожить Кремль и его обитателей с помощью ракет, выпущенных в автоматическом режиме из здания посольства США в Москве, находившегося тогда в трехстах метрах от Кремлевской стены со стороны Манежной площади…

По «плану Маршалла» США готовы были выделить пострадавшим в ходе войны странам до 20 миллиардов долларов (фактически было выделено 17 миллиардов). Но с одним условием — деньги на возвратной основе получат только те государства, которые будут играть по правилам Вашингтона, согласившись с его предложениями и рекомендациями по «восстановлению и развитию экономики».

Юридически долларовые вливания должны быть оформлены двусторонними договорами, но при соблюдении нескольких обязательных требований. Во-первых, основной объем помощи предоставлялся не в наличных деньгах, которыми страны-реципиенты могли распоряжаться как угодно, а так называемыми товарными кредитами: США отгружали в Европу промышленное оборудование, одежду, обувь, продукты и тому подобное, освобождая склады от военных запасов и фактически финансируя свои компании. Треть общей суммы, кстати, от общего объема американской помощи была потрачена на поставки американского оборудования, фактически став инвестиционной дотацией фермерам, что позволило освободить федеральный бюджет от субсидий на поддержку сельского хозяйства США.

Другие критерии, согласившись с которыми можно было получить заокеанскую помощь, тоже трудно назвать бескорыстными. Облагодетельствованные государства обязаны были: отказаться от национализации промышленности, чем мгновенно воспользовались американские компании, скупившие в той или иной степени наиболее прибыльные производства; снизить в одностороннем порядке таможенные пошлины и обеспечить беспрепятственный доступ американских товаров на внутренний рынок; ввести ограничения на торговлю со странами народной демократии.

Идеальная сделка, в классическом колониальном стиле: США передали Европе ненужные в мирное время товарные излишки, получив не только проценты и прибыль от займов и кредитов, но и компенсировав свои военные расходы!

Параллельно США увязали возможность получения помощи с правом строить свои военные базы на территории государств-реципиентов. В частности, в Греции было построено 19 американских военных баз, не говоря о Германии и Великобритании, где были размещены стратегические военные объединения войск. В итоге уже через год после того, как в апреле 1948-го конгресс США принял Закон об экономическом сотрудничестве (официальное наименование «плана Маршалла»), страны Западной Европы соединились в блоке НАТО, а их совокупные военные расходы, включая оплату за содержание экспедиционных американских войск на континенте, в полтора раза превысили объемы финансовой помощи США. Идеальная сделка, в классическом колониальном стиле: США передали Европе ненужные в мирное время товарные излишки, получив не только проценты и прибыль от займов и кредитов, но и компенсировав свои военные расходы! К тому же платежи по долгам европейцы обязаны были делать в долларах, что, с учетом Бреттон-Вудского соглашения намертво привязывало национальные денежные системы к валюте США, гарантируя американским банкам дополнительную прибыль за счет конвертации и колебаний валютных курсов. Именно на этих возвратных платежах развилась и окрепла мощная мировая корпорация валютных спекулянтов, контролируемая банковским капиталом США.

Четырехлетняя программа экономической помощи Европе предусматривала, что больше получит Великобритания, на территории которой, кстати, военных действий не велось — 2,8 миллиарда долларов. Дальше следует Франция (2,5 миллиарда), Италия и Западная Германия (по 1,3 миллиарда), Нидерланды (1 миллиард). Всего 17 стран и 17 миллиардов долларов, что эквивалентно сегодняшним 500 миллиардам, если исключить фактор научно-технического прогресса. При этом созданный Вашингтоном специальный комитет с широкими наднациональными полномочиями жестко регулировал экономическую политику должников, размеры и структуру их золотовалютных резервов, а также финансово-кредитную деятельность.

Сталин против

СССР и восточноевропейским странам также были направлены приглашения поучаствовать в «плане Маршалла». После некоторых колебаний Сталин отказался принять предложения США. Тому имелись веские аргументы. Для СССР было немыслимо согласиться с требованием выполнять распоряжения Администрации экономического сотрудничества: тогда внутренняя экономическая политика страны — победителя фашизма переходила под фактический контроль США, получавших к тому же доступ к информации о ресурсах, состоянии промышленности, науки и так далее. Более того, руководители США и Великобритании планировали предложить Сталину отказаться от германских репараций - как обязательное условие предоставления американской помощи, лишив таким образом Советский Союз единственного внешнего источника инвестиций.

Значение «плана Маршалла» выходит далеко за временные рамки середины прошлого века. Американская дипломатия основана на опыте прецедентов. Иными словами, США используют постоянно однажды удавшийся прием.

2 июля 1947 года СССР официально отказался от участия в «плане Маршалла». Вслед за ним отвергли американские предложения и руководители восточноевропейских государств. Любопытно, что даже в случае согласия СССР вряд ли смог получить помощь США. Чтобы участвовать в «плане Маршалла», необходимо было иметь дефицит государственного бюджета, а у нашей страны, потерявшей треть экономического потенциала в войне, такого дефицита не было. Прекрасная иллюстрация к размышлениям на тему, какая экономика эффективней — плановая или рыночная, если учесть, что и без американской помощи наша страна восстановила народное хозяйство не позже, чем клиентела США в Европе: в Советском Союзе, к примеру, продовольственные и промтоварные карточки были отменены уже в 1947 году, а в Великобритании - лишь в 1951-м.

Дотянулись до нового века 

Официально исчерпанным «план Маршалла» был объявлен 30 декабря 1951 года, когда в действие вступил закон «О взаимном обеспечении безопасности», утвержденный Конгрессом США 10 октября 1951 года. Его суть — с его введением США могли предоставлять своим европейским союзникам-вассалам военную и экономическую помощь. Европейские державы, игравшие некогда ведущую роль в мире, стали придатками американской военно-экономической машины. Но «план Маршалла», бесспорно, самый успешный внешнеполитический проект США, принес не только этот результат. Вашингтон получил ощутимые профиты стратегического значения и по другим направлениям: европейский рынок оказался полностью под контролем американских монополий; доллар стал основой международных расчетов, отодвинув национальные валюты на второй план; прибыль, полученная в Европе, была направлена на структурную перестройку экономики США; зависимое положение европейских стран позволило создать блок НАТО, причем расходы на содержание его инфраструктуры оплачивали не США, а его союзники.

Но значение «плана Маршалла» выходит далеко за временные рамки середины прошлого века. Американская дипломатия основана на опыте прецедентов. Иными словами, США используют постоянно однажды удавшийся прием. Инструменты и методы, к которым прибегли дипломаты под руководством госсекретаря Маршалла, узнаваемы во внешнеполитической практике Вашингтона на протяжении последних десятилетий. Среди них есть и малоизвестные — например, история с социалистической Румынией, лидер которой Николае Чаушеску выбрал «особый путь» и начал занимать деньги у МВФ, чтобы развить промышленность, в первую очередь легкую и пищевую. Однако проценты по кредитам перевесили всю возможную прибыль, и страна была вынуждена резко сократить внутреннее потребление, чтобы расплатиться за «помощь» в стиле Маршалла. Стоило погасить последний кредит летом 1989 года, выскользнув из финансовой удавки МВФ, как «возмущенные народные массы» свергли «диктатора», который расплатился за свою доверчивость, получив без суда и следствия автоматную очередь у тюремной стенки.

Гораздо известнее обстоятельства развития России в 90-х годах, когда экономика нашей страны по уверениям либералов-руководителей экономического блока Правительства не могла существовать без займов МВФ. И попала в жесткую зависимость от политики этого фонда, закрепленную миллиардными долгами. Страна находилась на грани потери суверенитета в денежно-кредитной сфере, если бы не дефолт 1998 года и последующая деятельность правительства Примакова — Маслюкова…

Инструменты времен «плана Маршалла» не без успеха действуют до сих пор. «Ямайское соглашение» (модернизация Бреттон-Вуда) по-прежнему поддерживает определяющую роль доллара в системе международных расчетов. МВФ и ВБРР, как и семьдесят лет назад, навязывают долларовую помощь-удавку развивающимся странам. И на прежних условиях — строго соблюдать соответствующие рекомендации, мало чем отличающиеся от шаблонов Госдепа для разоренной послевоенной Европы… Так что срок годности «плана Маршалла» пока не исчерпан.