Без срока давности!

Представленные документы гото­вились совместно с правоохра­нителями, сотрудниками ФСБ, МВД, Росфинмониторинга и являются ответом на прогремевшие взрывы в Волгограде накануне Нового года.

Поправки затрагивают Уголовный и Административный кодексы, зако­ны, регулирующие связь, Интернет, банковскую и правоохранительную деятельность, работу НКО, региональ­ные органы власти. И предлагают то­тальное ужесточение всех антитерро­ристических норм. Если сейчас, напри­мер, за «Обучение террористической деятельности» грозит срок от 5 до 10 лет, то будет от 15 до 20 или пожиз­ненно. За «Организацию незаконного вооруженного формирования» нынче можно получить от 3 до 10 лет, а пред­лагается от 15 до 20 либо опять же по­жизненно. Предложенные в Уголовный кодекс изменения исключают саму возможность вынесения более мягкого наказания за террористическое пре­ступление, подчеркнула председатель думского Комитета по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая. «Исключается освобождение от ответственности в связи с истече­нием срока давности его совершения. Срок давности не будет касаться этих преступлений. Исключается и отсроч­ка отбывания наказания и возмож­ность условного приговора», — уточ­нила депутат.

Первый блок поправок расширяет полномочия ФСБ и региональных вла­стей. «Сотрудники органов безопасно­сти получают право не только прове­рять документы, удостоверяющие лич­ность гражданина, но и производить досмотр его транспортного средства и груза в случае необходимости. Такие полномочия раньше были только у полицейских, а теперь мы предостав­ляем такую возможность сотрудни­кам спецслужб», — сообщил зампред Комитета ГД по безопасности и про­тиводействию коррупции Олег Дени­сенко, в прошлом боец подразделения «Альфа». К этому же блоку относятся поправки и в статьи Уголовного кодек­са, которые касаются организации те­рактов, финансирования боевиков, их подготовки в лагерях. «Максимальный срок, который предусматривается, — пожизненное заключение. Может ли оно остановить смертника? Вряд ли, но для организаторов, тех, кто обучал, готовил, будет останавливающим дей­ствием. Мы считаем, что это сыграет свою положительную роль», — пояснил депутат-«альфовец».

Волгоград. 29 декабря 2013 г. Взрыв вокзала

Столь же жестко будут наказывать за угон воздушного судна, железнодорожного транспорта, за нападения на лиц и учреждения, которые пользуются международной защитой. Пропаганда, оправдание и поддержка терроризма теперь будут считаться отягчающим обстоятельством. К терроризму думцы предлагают приравнять посягательство на жизнь общественного деятеля (ст. 277 УК), насильственный захват власти и ее удержание (ст. 278 УК), вооружен­ный мятеж (ст. 279 УК). А среди крите­риев террористической деятельности появляется «дестабилизация деятель­ности органов власти». Появляется и административная ответственность за неподчинение антитеррористическим комиссиям, которые обычно возглав­ляют губернаторы: за невыполнение их требований гражданам грозят штрафы в сумме 3000—5000 рублей, должност­ным лицам — в 30 000—50 000, юридиче­ским лицам — от 300 000 до 1 миллиона рублей.

Цель второго блока законопроектов — противодействие отмыванию пре­ступных доходов и финансированию терроризма. Как известно, преступ­ники часто используют современные электронные системы переводов и платежей через Интернет. Сейчас ано­нимно можно переводить до 40 тысяч рублей в месяц, в случае же принятия поправок — не более тысячи рублей в день и 15 тысяч в течение календарно­го месяца. «Мы также предлагаем за­претить использовать неперсонифицированные карты, которые произведены за пределами Российской Федерации, равно как и прекратить трансгранич­ные переводы, если не известно, кто отправитель, кто получатель. Это не будет касаться персонифицированных карт и не отразится на покупке граж­данами каких-то вещей или продуктов через интернет-магазины», — уточнил зампред Комитета ГД по безопасности и противодействию коррупции Андрей Луговой. В законодательство о борьбе с отмыванием денег вносится поло­жение, которое обязывает банки со­общать Росфинмониторингу обо всех поступлениях НКО от иностранных юридических лиц, граждан, междуна­родных организаций сумм более 100 000 рублей. Сейчас контролю подле­жат перечисления от 200 000 рублей. Кроме того, контролировать теперь бу­дут не только переводы этих средств, но и траты. Административный ко­декс предлагается дополнить статьей — «Финансирование терроризма». В соответствии с ней для юридических лиц вводится ответственность за пре­доставление, сбор средств и оказание финансовых услуг, если они предна­значены для организаций, готовивших преступления террористического ха­рактера. Засветившимся юрлицам бу­дут грозить штрафы до 60 миллионов рублей или приостановление деятель­ности на срок до 90 суток.

В законодательство вносится положение, которое обязывает банки сообщать Росфинмониторингу обо всех поступлениях НКО от иностранных юридических лиц, граждан, международных организаций сумм более 100 000 рублей. Сейчас контролю подлежат перечисления от 200 000 рублей»

Третий блок поправок обязывает провайдеров и владельцев сайтов хра­нить в течение полугода все данные о приеме, передаче, доставке, обработке электронной информации. Ее вправе затребовать силовые органы в рамках оперативно-розыскной деятельности. Новые правила будут касаться и зару­бежных интернет-ресурсов, у которых есть пользователи на территории Рос­сии. За отказ в предоставлении сведе­ний о действиях пользователей Интер­нета предлагается ввести штрафы: для физических лиц — от 3000 до 5000, для юридических — от 100 000 до 200 000 рублей. Законопроект также дает пра­во правительству установить порядок идентификации пользователей Интер­нета. «Физические и юридические лица будут обязаны в порядке, установлен­ном Правительством России, уведом­лять Роскомнадзор о начале деятель­ности по организации распростране­ния информации и обмена данными между пользователями Интернета. Сюда включаются все электронные по­чтовые сервисы, социальные сети, торренты и СМИ, на страницах которых можно что-то комментировать. Если СМИ зарегистрировано официальным путем, то ему не нужна будет допол­нительная регистрация в Роскомнадзоре», — констатировал первый зампред Комитета ГД по информационной по­литике, информационным технологиям и связи Леонид Левин.

«Самую высшую ценность имеет жизнь человека, безопасность обще­ства и государства, поэтому эти меры будут иметь характер превенций, ха­рактер защиты и упреждения престу­плений, которые имеют самые необ­ратимые, самые тяжкие последствия. Общество и государство должны быть максимально консолидированы в том, чтобы обеспечить защиту жизни и здоровья граждан Российской Феде­рации», — аргументирует Ирина Яро­вая позицию своих коллег. Но обще­ство консолидироваться почему-то не спешит и дискутирует по поводу по­правок, «упреждающих преступления». «Нет никакого смысла увеличивать сроки наказания, ведь террористов сейчас никто не задерживает — их уничтожают»,— заявил глава информа­ционно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский, напомнив, что ответственность для тех, кто гото­вит террористическое преступление, предусмотрена Уголовным кодексом и сейчас. Лидер партии «Гражданская платформа» Ирина Прохорова уверена, что внесенный пакет законопроектов является тотальным наступлением на свободы и права граждан России, о чем она и написала в своем блоге. Неоднозначно восприняли их и неко­торые ведущие интернет-компании.

Подобные рассуждения Ирина Яро­вая воспринимает «лукавыми». «Пред­ложение об ограничении анонимных интернет-платежей согласуется с прак­тикой лидирующих стран. Неперсонифицированные платежи во всем мире признаны как средства, используемые в противоправных целях. Таким спосо­бом «отмываются» преступные доходы и финансируется организованная пре­ступность. Многие государства, на­пример Германия, пошли по пути пря­мого запрета анонимных платежных средств. Очевидно, что граждане, име­ющие персональные банковские кар­ты и желающие осуществить платеж или оказать материальную поддержку, могут сделать это совершенно беспре­пятственно. И в отношении них сохра­няются условия банковской тайны. Но также очевидно и то, что ограничение анонимных платежей лишает органи­зованные преступные группировки легко доступных и неконтролируемых источников финансирования, разобла­чает преступные связи и формирова­ние преступного сговора. В интересах общества как раз отсечь «корневую», финансовую систему любой преступ­ной деятельности», — расставила депу­тат точки над «i».

Какая из точек зрения вам ближе?

Террористическая атака в Волго­граде 29 и 30 декабря прошлого года унесла жизни более 34 человек. Почему спецслужбы не смогли предотвратить беду? По мнению одного из отече­ственных специалистов по их работе, главного редактора сайта Agentura.Ru Андрея Солдатова, во второй половине 2000-х годов, пока реформировались российские спецслужбы, радикальные исламисты на Северном Кавказе так­же перестроили свою структуру. Они отказались от «квазивоенных форми­рований, полков и бригад» в пользу небольших ячеек, которые отличаются высокой эффективностью. «При об­суждении последних терактов в Волго­граде надо помнить, что действующая стратегия борьбы с терроризмом была разработана в общих чертах в 2004 го­ду, а окончательно оформлена в 2006 году, — говорит эксперт. — Ее главный приоритет — не допускать нападений больших групп боевиков, которые при­водят к потере управляемости (то есть политической стабильности) в регионе или стране в целом. Для этого наращи­вались силы Внутренних войск, спецна­за, создавались антитеррористические комиссии в регионах. А террористы изменили свою тактику как раз после 2006 года — перешли к действиям ма­лыми группами (в 2006-м), вернулись к использованию смертников (в 2007-м) и вновь направили смертниц в Москву (в 2010-м). Однако это никак не повлияло на уже сложившуюся систему».

В том же духе высказался и руково­дитель парламентской фракции КПРФ Геннадий Зюганов: «Оценивая факт сразу нескольких терактов на юге России в течение двух месяцев (три в Волгограде, по одному — в Пятигорске и Махачкале), можно предположить, что внутри террористического подпо­лья шло накопление сил и средств, ве­лась подготовка к широкомасштабной диверсионной операции против Рос­сии… Очевидно, что действует целая система, в которую вовлечены десятки людей. Кто они? Чем и как связаны? Где эти люди располагаются? Какими источниками финансирования поль­зуются? Скорее всего, за всем этим террористическим подпольем скрыва­ется сложнейшая, разветвленная сеть типа «Аль-Каиды», созданная при уча­стии спецслужб ряда государств. И то, что эта сеть в России до сих пор не вскрыта, а наши компетентные органы «бьют по хвостам», свидетельствует о крупных проблемах российской си­стемы государственной безопасности. Поэтому трагические события на юге России настоятельно требуют, чтобы ответственные силы общества про­вели объективный анализ состояния этой важнейшей сферы деятельности государства».

Возможно ли это нынче, когда од­на часть общества антитеррористи­ческий пакет законов воспринимает «тотальным наступлением на свободы и права граждан», а вторая ратует за еще большее усиление в нем предло­женных мер? Так, первый заместитель главы Комитета ГД по региональной политике и проблемам Севера и Даль­него Востока Роман Худяков (ЛДПР) предлагает добавить в российский Уголовный кодекс более жесткую от­ветственность для близких родствен­ников террористов. Она предусматри­вает конфискацию имущества, арест банковских счетов и запрет на пере­сечение границы. И, по мнению депу­тата, должна наступать как в случае поимки преступника, так и при его ги­бели. Член Комитета ГД по вопросам семьи, женщин и детей Ольга Алимова (КПРФ) считает, что в отношении тер­рористов нужно отменить мораторий на смертную казнь. Заместитель главы Комитета Совета Федерации по кон­ституционному законодательству, пра­вовым и судебным вопросам, разви­тию гражданского общества Констан­тин Добрынин настаивает на внесении в статью 293 Уголовного кодекса РФ («Халатность») подготовленной им по­правки, которая предусматривает но­вый состав преступления — «попусти­тельство» терроризму. В соответствии с ней должностные лица, не в полной мере исполнившие свои служебные обязанности, получат тюремный срок от 7 до 15 лет с лишением права за­нимать соответствующую государ­ственную должность пожизненно, а также лишением воинского звания и государственных наград.

Насколько законодательные иници­ативы парламентариев соответствуют мировому опыту? Оказывается, жест­кие меры по борьбе с терроризмом введены во многих странах. В США, например, после терактов 11 сентя­бря 2001 года законодательство было кардинально пересмотрено. Так, американские спецслужбы, чтобы про­следить путь финансирования терро­ристов, теперь вправе негласно про­никать в компьютерные базы данных частных фирм и компаний, контроли­руя их финансовую деятельность. Аме­риканские полицейские могут задер­живать нелегальных иммигрантов, по­дозреваемых в террористической дея­тельности на неделю без предъявления обвинения. В Великобритании тоже внесли поправки в закон, предоставив спецслужбам почти полный доступ к частной электронной почте, более ши­рокие возможности тайно записывать разговоры граждан, отслеживать их передвижения, в том числе в домах и квартирах. В Китае не церемонятся не только с террористами, но и с их родственниками — помимо смертной казни для самого террориста, члены его семьи и окружение автоматически попадают под уголовное преследова­ние как пособники. Принцип коллек­тивной ответственности действует и в Израиле, где жилище террориста про­сто сносят бульдозером, а за оказание финансовой помощи семьям террори­стов-смертников может грозить десять лет тюремного заключения.

Как видим, предложенные парламентариями законодательные инициативы вполне в духе времени. Для их обсуждения, сообщил журналистам Председатель Государственной Думы Сергей Нарышкин, в начале февраля в палату будут приглашены руководители силовых ведомств, и антитеррористические законопроекты будут оперативно приняты в первом чтении. Терроризм — одна из самых опасных глобальных угроз ХХI века, подчеркнул он. Противодействие ему должно быть эффективным и решительным по всем направлениям.

[История вопроса] Дискуссия в Госдуме невольно за­ставляет вспоминать о том, какие изменения вносились в отечествен­ное законодательство после громких терактов. 23 октября 2002 года в Москве был захвачен Театральный центр на Ду­бровке, при штурме которого погибли 130 человек. 21 ноября были приняты поправки к закону «О борьбе с терроризмом», которые запрещают выдачу тел бо­евиков близким для захоронения, а также раскрывать данные о месте их погребения. 11 июля 2003 года, через шесть дней после теракта у входа на рок-фестиваль «Крылья», в результате чего погибли 16 человек, депутаты Мосгор­думы начали разработку нового зако­на «Об общественных пунктах право­порядка». Закон был принят в декабре 2003 года и предусматривал создание общественных советов, представители которых докладывали бы участковым о нарушениях. 1 сентября 2004 года в Беслане бо­евики захватили в школе более тысячи заложников, из которых погибли 330 человек. Нападение на Беслан ускорило под­готовку нового закона «О противо­действии терроризму», который был внесен в Госдуму 30 ноября 2004 года. Он вступил в силу в 2006 году и пред­усматривал введение двух правовых режимов — «чрезвычайное положе­ние» и «контртеррористическая опера­ция», во время которых существенно ограничиваются права граждан. В 2010 году после взрывов в Москов­ском метро на станциях «Лубянка» и «Парк культуры», в результате которых погибли 38 человек, Президент Дми­трий Медведев предложил увеличить максимальный срок наказания по «террористическим» преступлениям. Закон был принят Госдумой 26 ноября того же года и увеличивал наказание за совершение теракта с 12 до 15 лет, а за склонение к нему или вербовку террористов — с 8 до 10 лет. Также вводилось понятие «пособничество терроризму», за что максимальный срок наказания предусматривал 20 лет лишения свободы.