В президенты Франции – члена Валдайского клуба

В октябре заседание Валдайского клуба в Сочи было посвящено антиглобализму, а прецедентом избрали парижскую весну 1968 года. О том, как быстро с тех пор изменилась мировая политика, размышляет Андрей Быстрицкий, председатель Валдайского клуба.

– Андрей Георгиевич, должен поздравить вас: Валдайский клуб не только определяет историческую истину, но, похоже, и готовит государственных лидеров: член клуба Франсуа Фийон весьма близок к тому, чтобы стать успешным претендентом на пост президента Франции, видимо, общение в клубе добавило ему мудрости и умения глобально оценивать общественные процессы…

– Вы знаете, Фийон имеет весьма богатый опыт деятельности на высшем политическом уровне, он второй после Жоржа Помпиду по длительности пребывания на посту премьера. А в таких горних сферах, как правило, дураков не бывает. Фийон, насколько я могу оценивать его личные качества, очень прагматичный, весьма образованный человек с железной логикой. Важно, что он умеет понять ситуацию со всех сторон, и с позиции, скажем Франции, и с позиции России. 

– Это внушает надежду, что он будет действовать, скажем так, с учётом интересов России, что, думаю, крайне важно сейчас на европейском направлении…

– Думаю, что дело будет обстоять гораздо лучше: он будет действовать в интересах Франции. Опыт показывает, что, когда лидер работает в интересах своего государства или нации, с ним всегда легче договариваться, а его политика понятна, предсказуема и рациональна. С учётом этого, конечно, можно ждать, что расстановка политических сил в Европе изменится, а их вектор будет направлен в сторону укрепления отношений с Россией.

– Полтора месяца назад в Сочи члены Валдайского клуба попытались оценить, какими будут контуры нового мира, проведя исторические параллели с антиглобалисткими выступлениями в майском Париже 1968 года. Эти волнения студентов под левыми и коммунистическими лозунгами ощутимо изменили картину тогдашнего мира, в частности, ограничив европейскую экспансию США и заставив их отказаться от золотого содержания доллара. Не прошло и двух месяцев, как появились признаки нового кризиса глобализма по-американски – от поражения демократов в США до взлёта интереса к политическим фигурам, альтернативным нынешним национальным лидерам в Европе. Не свидетельствуют ли эти факты о том, что начались процессы коренного переустройства мировой политики?

Сформировался общественный запрос на новое содержание политики и на новых лидеров, способных такую политику реализовывать.

– Мы долго говорили об изменениях в мире, а они тем временем пришли, изменения фантастические по масштабам и содержанию. Победа Трампа, выдвижение Фийона, растущая популярность вчера ещё малоизвестных деятелей в Германии, да и Брекзит из того же ряда свидетельствуют о том, что сформировался общественный запрос на новое содержание политики и на новых лидеров, способных такую политику реализовывать. Фийон, Трамп – они же говорят о конкретных людях, своих согражданах, в конкретных условиях, а не о неких интересах этих людей, которые надо с кровью и затратами отстаивать где-нибудь в предгорьях Гиндукуша или Междуречье. И такой прагматизм, такая ориентированность на вполне конкретные цели и ценности может стать прочной, надёжной основой, чтобы строить новые конструкции мировой политики, одинаково приемлемые для всех.

– Андрей Георгиевич, можно ли сказать, что факты последнего времени – знак того, что глобализм, на главном двигателе которого стоит клеймо «Сделано в США и для США», сворачивается в пользу национальных приоритетов, одновременно освобождая геополитическое пространство для новых формаций, к примеру, Евразийского сообщества с совершенно другим, равноправным типом внутренних политико-экономических отношений?

– Да, то состояние мировой политики, которое принято называть глобализмом, испытывает серьёзные проблемы. Почему? Оказались иллюзорными представления о том, что демократические свободы и ценности, этика и эстетика либерального капитализма сами по себе везде победят, о чём писал Френсис Фукуяма, признанный теоретик глобализма в его западной модели: модернизация приведёт к сближению ключевых параметров в разных странах, а буржуазная демократия останется единственной жизнеспособной системой, не будет ни исламской современности, ни китайской современности, ни западной современности.

Хотя чуть позже изменил некоторые позиции, расценивая либеральную демократию как побочный эффект глобализации, но в целом допустил крупную ошибку, которую тем не менее можно считать и достижением по методу от противного. Что выяснилось с развитием глобализации? Она уничтожает альтернативность цивилизационного развития, которая, к примеру, существовала во времена Советского Союза и социалистической системы. Принято считать, что сейчас везде победила капиталистическая модель экономики в том или ином виде…

– А Китай, Вьетнам, Индия? Там весьма сильны социалистические начала…

– Тем не менее преобладают классические элементы капитализма с его частной собственностью, перераспределением прибыли, товарно-денежными отношениями и так далее. Но капитализм считает нормальным положение, когда узаконивается социальное неравенство с колоссальным разрывом между бедными и богатыми. Добавьте политическое размягчение и разрыхление правящих элит повсеместно в ведущих капиталистических странах – и можно определить причины того, почему глобализация начинает схлопываться: нет подбадривающего эффекта конкуренции, а столкновение геополитических интересов, скажем, КНР и США, не может такую конкуренцию заменить.