Сергей Шаргунов: Олигархам пора делиться с народом

Кто он такой, знают многие. Если не благодаря литературному творчеству, то по выступлениям в СМИ на разные общественно-политические темы. А между тем книги у писателя и журналиста Сергея Шаргунова выходят исправно. Последнюю, «Катаев. Погоня за вечной весной», он уже презентовал на разных площадках столицы, в том числе и на литературном фестивале «Красная площадь».

Здесь мы и встретились. Времени у Сергея было немного. Как только он закончил раздавать автографы читателям, отошёл на пару метров от шатра, где происходила встреча, и немедленно поинтересовался: «Ну что, начинаем? Вы уже включили диктофон?» 

- Сергей, как вам фестиваль?

- Отлично. Надеюсь, что его традиция продолжится. Красная площадь - особое место, и Россия - по-прежнему литературоцентричная страна. Когда же литературу ставят в самую сердцевину нашей страны - это знаково.

- Говорят, мы мало читаем …

- Это не так. Особенно в крупных городах сейчас растёт интерес к серьёзной литературе. Конечно, люди затюканы жизнью, есть кризисные моменты, и спрос несколько падает, но я не думаю, что это фатальный процесс. Читатель сейчас становится более зрелым и требовательным. В топах рейтингов продаж можно обнаружить серьёзную литературу, нон-фикшн, биографическую прозу, которая теснит бульварные жанры, дамские детективы. Высока потребность в литературе, связанной с достоверностью. Я это замечаю и по ажиотажу вокруг моей новой книги в серии ЖЗЛ «Катаев». У читателя проснулся интерес к советскому прошлому, к забытым и отодвинутым в тень забвения писателям.

- Вы кто в первую очередь: писатель или журналист?

- Что может быть важнее литературы, если относиться к ней всерьёз? А я к ней именно так и отношусь.

- Трудно заниматься писательством и регулярно появляться на разных телеканалах в политических ток-шоу.

- Это некоторая мифология, что я часто там присутствую. Да, веду свою программу на телеканале «Звезда» и это нормально, потому что это работа. Я - главный редактор большого популярного сайта. А на некоторые передачи хожу тогда, когда есть что сказать, когда это связано с пережитым, как, например, увиденное в Донбассе, и тогда, когда считаю, что моё мнение может на что-то повлиять. Стараюсь в манере поведения отличаться, не скатываться в истерию, крики, а осмысленно высказать свою точку зрения. Более того, я, безусловно, открыт для полемики и способен слышать других.

- Запретных тем для вас нет?

- В рамках закона нет. Если высказывания не нарушают Уголовный кодекс, то, мне кажется, они должны присутствовать, полемика важна и её, зачастую, не хватает. То есть полемика в виде воплей и криков - это одна история, а серьёзный разговор - другая. Нам не хватает интеллектуальных исторических передач, бесед о судьбе России, её пути, прошлом и грядущем. Мало вообще говорим о внутренней жизни страны и много о внешней политике.

- Сейчас это на первом плане.

- Но людям-то уже начинает надоедать. Я много езжу по стране и вижу аллергическую реакцию на подобную говорильню. Имею в виду не отсутствие патриотического настроя. Когда все были заняты присоединением Крыма к России, тогда и без телевизионной пропаганды случился отклик и поддержка страны. Если на внешних рубежах есть достижения, я говорю, в первую очередь, опять же о возвращении Крыма, то в социально-экономической сфере, к сожалению, ситуация по-прежнему наследует курс 90-х годов.

- Где выход?

- Думаю, нам нужен реальный проект развития, подлинное созидание. В России есть неплохие законы для этого, кстати. Например, о стратегическом планировании, о промышленной политике. Вопрос только в том, что они не работают в достаточной мере. Кроме того, присутствует катастрофичная диспропорция между бедными и богатыми. Я сторонник того, чтобы давали нормальные кредиты своему производителю, вкладывали деньги в строительство производства, чтобы была прогрессивная шкала налогообложения и ещё меня бесят олигархи, пополняющие списки «Форбс». Считаю, что нужно, как минимум, делиться с народом.

- Вы в 2007 году баллотировались в Госдуму. Если бы прошли, за что первым делом взялись бы?

- За ту сферу, которая мне наиболее близка - культуру. Например, постарался бы оградить российские библиотеки от повальной ликвидации. Также меня очень волнует тема образования. Сейчас важнейшая задача - эта защита учителей и школьной программы, недопущение катастрофичного сокращения уроков русского языка и литературы. Помимо факультатива и воздуха, должен быть чётко очерченный круг произведений - «золотой канон» нашей литературы.

- Кого надо включить в обязательный список русской литературы второй половины XX века?

- Без сомнений, Василия Шукшина, Валентина Распутина, Фазиля Искандера. Должны присутствовать проверенные временем имена. Если вы спросите про Виктора Пелевина, например, то можно и его пару рассказов не забыть в качестве факультатива, чтобы было более полное представление о литературе последних десятилетий.

- Что же нам дал Год литературы?

- «Отличный» был год - закрыли кучу библиотек и книжных магазинов. Ну, а для нормального писателя каждый день и год - это день и год литературы. И для нормального читателя - точно так же. А вообще вышло много достойных книг. Могу посоветовать. Недавно купил «Семь жизней» Захара Прилепина, книгу о Маяковском Дмитрия Быкова, «Авиатора» Евгения Водолазкина. Да, есть разные писатели: левые, правые, но литература одна - это общее поле.

Пусть каждый день перед программой «Время» звучит стихотворение. Ощущение, что у нас на телевидении нельзя курить, ругаться матом и показывать книжки. Хочется, чтобы на федеральном канале появилась передача про современную литературу.

- Там нам правдиво расскажут, что она собой представляет?

- Есть шанс. Но я вам расскажу сейчас. Сила литературы в том, что она затрагивает глубокие раны жизни, в том, что она открыта, в её честной обнажённости. А для истинного писателя, думаю, важны вкус, чувство меры и такта. Я, например, не любитель употребления обсценной лексики в литературе, но понимаю, что у великих - Пушкина, Есенина, Маяковского её можно встретить, и это тоже не повод для фанатичной истерии, важно где, как и когда сказано. Этим и определяется хорошая литература.

- Значит, к мату плохо относитесь?

- Я категорический его противник. Другое дело, что смотришь, скажем, фильм «Утомлённые солнцем» и там избитый комдив Котов произносит непечатное слово… Что ж, его надо «запикивать» теперь? Вопрос в том, что многие чиновники в жизни своей книг не читали, а сами говорят на мате и при этом борются с ним.

- А вы, когда полемизируете на ТВ, ставите целью переубедить собеседника?

- Важнее, чтобы меня слышали те люди, которые находятся по ту сторону экрана, интересна их реакция, а не какого-то хлыща, который со мной спорит. Это с одной стороны. С другой, конечно, я с большим интересом воспринимаю аргументы оппонентов, поэтому и хожу периодически на площадки, где меня встречают неласково, терзают.

- Но получаете удовольствие?

- Странное, где-то мазохистическое. Поэтому хожу не каждую неделю, разговоры становятся однотипными, и все приёмы троллинга известны. Кроме того, я не могу назвать себя экстравертом. Так может кому-то показаться. Для меня тяжкий труд участвовать в ток-шоу, давать интервью. Честно, без кокетства. Люблю уединение и творчество.

- Ваш отец - священник. Вы сами религиозны?

- Я не из тех, кто позирует перед иконой. В церковь хожу. Кстати, в детстве и юности был алтарником и бегло читаю по церковнославянски.

Сейчас очень многие не способны отличить вознесение от воскресения, но бьют себя в грудь и кричат о собственной церковности. Хотя Россия - православная страна, и к храму, тому месту, где крестят и отпевают, абсолютное большинство относится со священным трепетом. А вообще, как сказал Тертуллиан, каждая душа по природе христианка.

- Какими понятиями можно характеризовать Россию?

- Это таинственная, непонятная миру страна максимализма. Это страна высочайшей культуры, правдоискательства, неукротимая, неуёмная, не находящая успокоения, утешения. Это хаос, который всё время стремится окольцевать себя линией порядка. И вот это стремление к порядку, но при этом вольница - есть вся Россия. Иногда создаётся впечатление, что, несмотря на тысячелетнюю историю, по-настоящему жить-то мы ещё не начинали. Чувствую, что мы на подступах и пытаемся обрести своё национальное я. А когда это случится, то и проект созидания, развития превратится в нечто зримое, явное. Великие достижения нашего государства в прошлом убеждают, что силы для этого есть.

беседовала Ксения Редичкина

Досье

Родился 12 мая 1980 года в Москве.

Лауреат российских и зарубежных литературных премий, в частности, независимой премии «Дебют» в номинации «Крупная проза», государственной премии Москвы в области литературы и искусства, итальянских премий Arcobaleno и «Москва — Пенне».

Как журналист находился в зоне боевых действий в Южной Осетии в 2008 и в Донбассе в 2014 годах.