Зачем навозу «прописали» паспорт

В Совете Федерации считают, что излишние требования по обращению с отходами животноводства ставят под угрозу работу фермеров

17.03.2020 11:49

фото: АГН Москва

Малый и средний сельхозбизнес, который обеспечивают до половины объёма продукции российского АПК, вынужден платить колоссальные штрафы за нарушение требований по обращению с навозом. Всё потому, что он определён нашим законодательством как «опасный груз», а не как сырьё для переработки. «Парламентская газета» разобралась в сути претензий фермеров, а также выяснила, что может производиться из отходов животноводческих хозяйств?

Штрафы гонят фермеров с земли

Ситуация вокруг хранения и использования отходов из-под коров и кур почти шесть лет дурно пахнет — как в прямом, так и в переносном смысле. Ещё в декабре 2014 года в России был принят правительственный закон, который отнёс навоз и помёт к категории опасных отходов и, соответственно, предписывал юрлицам и предпринимателям лицензировать их сбор.

Теперь, чтобы получить такую лицензию, надо изрядно потратиться на создание условий для спецхранения отходов (подстилать полиэтилен, создавать навозные лагуны и прочее), на специально оборудованный транспорт для их перевозки, а также на строго регламентированную утилизацию. Всё потому, что спрашивать теперь с навоза будут согласно ужесточённым требованиям экологического законодательства. Это привело к пикантным казусам — например, на коровьи или птичьи экскременты теперь надо оформлять паспорт, а для их транспортировки получать разрешение как на перевозку опасного груза, который, согласно нормативно-правовым документам, может быть использован, в том числе в террористических целях.

Смех смехом, но владельцы ферм в России буквально задыхаются от навозных штрафов. Потратить несколько миллионов рублей на создание «правильной» инфраструктуры для обращения с отходами могут позволить себе только крупные агрокомплексы. И это справедливо, так как «отходные» объемы таких хозяйств действительно могут нанести ущерб природе — навоза столько, что есть реальная угроза его проникновения в грунтовые воды. А средним и особенно мелким хозяйствам, обеспечивающим до половины всего объёма производства отечественного АПК, выгоднее свернуть дело, чем продолжать работать в ноль или даже в убыток из-за постоянных санкций от инспекторов Роспотребнадзора или Россельхознадзора.

По словам сенатора от Республики Коми Валерия Маркова, именно по этой причине сегодня на Севере мелкие предприниматели (хозяйство — 10-20 голов скота) просто уходят с рынка — размеры ущерба достигают сотен тысяч рублей, что при годовом доходе таких хозяйств менее одного миллиона рублей означает неминуемую смерть бизнеса. «Было у фермера десять коров — он режет девять и попутно увольняет пять своих помощников. Таких примеров по всему нашему Северу уже много, — рассказывает Валерий Марков. — Очевидно, что при существующем законодательном регулировании фермеры на северных территориях исчезнут вообще! А не будет фермеров — не будет сёл, не будет школ, дорог…».

Более того, люди на местах жалуются, что штрафуют не тогда, когда навоз буквально стекает в водоёмы, но и если отходы выкладываются на поля. Фермеры из Коми, Архангельской области, Удмуртии, Красноярского края, специально приехавшие в Совет Федерации на обсуждение вопросов обращения с отходами, рассказали: санкции накладываются и за то, что навоз «перекрывает плодородный слой почвы». Это звучит довольно странно для аграриев, кровно заинтересованных в том, чтобы коровяк удобрял пахотные земли. В итоге фермеры держат навоз «под замком» из-за страха нарваться на штрафы, а поля удобряют дорогостоящими химикатами (как правило, импортного происхождения).

Есть и другие, совершенно дикие с точки зрения аграрной науки случаи. В переписке фермеров с региональными органами надзора среди причин наложения штрафа приводится «превышение в почве содержания гумуса». Но люди от земли прекрасно знают, что именно увеличенная концентрация гумуса расценивается как безусловный плюс для повышения урожайности и позволяет причислять коровяк к категории наиболее действенных калийных и азотных подкормок посевных полей.

Согласно новой Доктрине продовольственной безопасности в РФ к 2025 году должно производиться не менее 90 процентов отечественного молока, мяса — не менее 80 процентов.

Согласно новой Доктрине продовольственной безопасности в РФ к 2025 году должно производиться не менее 90 процентов отечественного молока, мяса — не менее 80 процентов. До 2024 года объём экспорта российского АПК должен достигнуть 45 миллиардов долларов США в год. В Совете Федерации считают, что излишне жёсткие требования по обращению с отходами животноводческих хозяйств выступают одним из основных «стоп-факторов» в решении обозначенных главой государства стратегических задач. На это, в частности, обратил внимание сенатор Виктор Новожилов. «С одной стороны, навоз и помёт — это отходы, и на них должны распространяться требования законодательства по защите окружающей среды. С другой — это товарный продукт и сырьё для предприятий», — обозначил он основу спора между чиновниками и фермерами.

Среди предложений, как решить проблему — оставить штрафы лишь для крупных агропредприятий, где поголовье исчисляется несколькими тысячами единиц домашнего скота. Но Минприроды и надзорные службы, которые отвечают за защиту экологии в стране, пока стоят на своём — правила для всех едины. Фермеры, в свою очередь, предлагают вовсе убрать навоз и помёт из категорий опасных отходов.

А некоторые настаивают, что в законодательстве такие отходы надо определять как сырьё — например, для производства удобрения, когда в навоз добавляются специальные бактерии. Средний фермерский бизнес, например, готов наладить такую переработку — при условии, что госбюджет будет субсидировать закупку производимых удобрений.

Что можно сделать из навоза?

Вопрос этот — вовсе не издёвка. Ещё в древние времена люди строили дома из специфического материала — смеси соломы, навоза и почвы. Это было распространено в странах с тёплым и жарким климатом, и по сей день практикуется в некоторых африканских племенах, а также в ряде азиатских стран (например, в деревнях Непала). А как же запах? — спросит читатель. Такой проблемы не существует — известно, что высушенный на солнце навоз абсолютно нейтрален для обоняния.

Интересно, что стены из навозной плитки обладают повышенной сопротивляемостью к порывам ветра и помогают обеспечивать теплоизоляцию помещения — в холодные южные ночи такой дом хранит тепло, а в жаркий день держит прохладу. Как правило, стены таких хижин украшают этническим узорами, принятыми у того или иного племени или народа.

А ещё навоз может использоваться как энергоресурс — такое его свойство открыли древние кочевники. Они заметили, что навоз из-под разных животных, высушенный на солнце, можно использовать как дрова. Со временем такие спрессованные брикеты получили отдельное название — кизяк. При горении он ведёт себя так же, как древесный уголь — медленно тлеет и сохраняет тепло. Именно поэтому в русской печи его использовали — даже когда пекли хлеб.

Была в истории и попытка использовать кизяк в качестве автомобильного топлива. В частности, в США попытались производить его из свиного навоза, что вполне объяснимо — Америка вторая в мире по численности поголовья хрюшек. Стоит заметить, в России в этом вопросе перегнали Штаты — томские учёные придумали способ, при котором КПД производства топлива из навоза достигает 80 процентов против 48 у американцев!

Той же идеей — превратить навоз в «бензин» — были охвачены и в Германии, где посчитали использование биомассы в качестве топлива идеальным с точки зрения поиска возобновляемого источника энергии. Действительно, таким запасам не грозит истощение, как, например, месторождениям угля, нефти или газа. Однако пока этим идеям в полной мере воплотиться не суждено — углеводороды остаются пока наиболее удобным для всех энергоресурсом.

Цифры

176,3 тысячи фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей работает в России
756 тысяч человек на селе занято в малых формах хозяйствования.
60,3% посевных площадей России находится в малых формах хозяйствования. Это 47,9 миллиона гектара.