Селу нужен землеустроитель

Как начиналось возрождение сельского хозяйства и какие сегодня у российского агропрома появились новые возможности? Какие отрасли сельского хозяйства продолжают испытывать трудности? Как вернуть в оборот заброшенные пахотные земли и зачем Петр I ввел должность землеустроителя?

Об этом — в интервью нашему журналу член Комитета Госдумы по бюджету и налогам Геннадий Кулик

ПОЧЕМУ ДЕГРАДИРОВАЛА ДЕРЕВНЯ

- В своей книге «Продовольственная безопасность: от зависимости к самостоятельности», вышедшей в свет в нынешнем году, вы рассказываете в том числе и об истории земельных реформ в России. Складывается впечатление, что в ХХ веке все они, если не считать Cтолыпинских, так или иначе по разным причинам отрицательно сказывались на состоянии сельского хозяйства страны.

- Большевики пришли к власти под известным лозунгом «Землю — крестьянам, фабрики — рабочим, мир — народам». Но ведь никто ничего не получил в результате. Право частной собственности на землю было отменено, крестьяне получили ее только в пользование. А то, что произошло дальше, имею в виду ленинскую идею продразверстки, только усугубило ситуацию. Неправильно утверждать, что это Сталин ударил по кулакам. Их бил Ленин — продотряды шли на село с винтовками. И брали хлеб не у бедняков, а у зажиточных крестьян — кулаков. Когда в конце двадцатых годов началась коллективизация, процессы «раскулачивания» пошли вширь и вглубь, под конфискацию и ссылку попадали уже крестьяне самого разного достатка. Разве могли такие «реформы» иметь позитивные нюансы?

Ситуация стала меняться только в начале восьмидесятых годов. Советское руководство осознало, наконец, что на одних трудоднях и партийной дисциплине село не поднимешь, людей на земле не удержать и деревню как таковую не сохранить. А значит, страну не накормить, продовольственную независимость не обеспечить. Тогда и появилась Продовольственная программа, одобренная Пленумом ЦК КПСС в 1982 году. В ней все было подробно расписано: что делать на селе и что ему надо дать для подъема агрокомплекса. Многие уже не помнят, а еще больше россиян не знает, что к концу восьмидесятых предпринятые усилия дали свои плоды, и то время я считаю периодом самого высокого уровня производства сельхозпродукции в СССР. Это был венец плановой системы.

- Но ведь страну накормить так и не удалось. Пустые прилавки магазинов, талоны на продукты и не только на них тоже не забудутся.

- Не успели довести дело до конца. А затем наступил 1991 год, произошел распад Советского Союза, и на земли теперь уже Российской Федерации пришла новая беда — либерально-демократические реформы. Я с первого дня работал в демократическом правительстве, которое возглавлял Иван Силаев и, не скрою, поддерживал некоторые идеи Бориса Ельцина. Например, главную задачу, которую он ставил: поставить Россию в равные условия с остальными республиками. По очень многим параметрам мы отставали, невозможно было даже сравнить российскую деревню с прибалтийской или украинской. Нам всем было очевидно, что они жили за счет России. Но с предложенным проектом земельной реформы согласиться не мог, о чем неоднократно говорил на совещаниях любого уровня.

- Вам пришлось тогда уйти из Правительства?

- Не по своей воле, но пришлось. Ведь что предлагалось: колхозы, совхозы и другие сельхозпредприятия распустить, землю и имущество разделить на паи, дать права гражданам, получающим пай свободно распорядиться им — создать свое фермерское хозяйство, продать, подарить, сдать в аренду, завещать по наследству. Никаких законов на этот счет никто не принимал, все действия проводились согласно указам президента и постановлениям Правительства. Таких документов было девять, и все они противоречили друг другу. Нетрудно представить, к какому хаосу это привело. Земля делилась поровну между всеми работающими в колхозах и совхозах, живущими в деревне, ее могли получить некоторые врачи, учителя, работники торговли, независимо от стажа и возраста. Собственники получили право выделить свою долю в натуре для собственного использования или поступить с ним так, как считают нужным. Владельцами 115 миллионов гектаров, а это более 60 процентов сельхозугодий, стали 11,8 миллиона граждан, но далеко не все из них хотели и умели работать на земле. Началась бойкая торговля правом на земельные доли, что привело к формированию слоя крупных землевладельцев. Значительная часть земли оказалась бесхозной, ее и поныне никто не обрабатывает. С 1990 по 2000 год страна потеряла более 12 миллионов гектаров пашни, а посевные площади сократились почти на 44 миллиона гектаров. По данным регионов, более 18 миллионов гектаров заросли кустарником и лесом.

С основными фондами, техникой, оборудованием поступили точно так же — поделили на всех, кому что досталось. Помню, в самый разгар того безумного и бездумного дележа я оказался в Нижегородской области и после собрания колхозников побывал в гостях у одной знатной доярки. Посередине двора у нее стоял токарный станок — механическую мастерскую так же поделили. Понятно, что после такого дележа огромное количество техники и оборудования было сдано в металлолом. А потери в сельском хозяйстве в целом в результате проведенных «реформ» оказались больше, чем в годы Великой Отечественной войны и коллективизации, вместе взятых.

С 1990 по 2000 год страна потеряла более 12 миллионов гектаров пашни, а посевные площади сократились почти на 44 миллиона гектаров»

- Не пора ли раскрыть подоплеку событий: кто стоял за идеями, выраженными в указах президента, с какой целью это делалось?

- Понятно, что эту реформу не Ельцин придумал, а ему ее подсказали американские советники, работающие во многих ведомствах. Непосредственно приватизацией земли руководил лично Егор Гайдар. Очень быстро стало понятно, что реформатор не имел продуманного плана, земельная реформа носила сугубо политический характер. Всё хотели сделать быстро, но быстро получилось только развалить. Восстановление же растянулось на долгие годы. Восстанавливать и возрождать село пришлось В.В. Путину.

МОЛОКОМ НАПОИТ ФЕРМЕР?

- Но восстановление до сих пор не закончилось. Какая отрасль сельского хозяйства находится в наиболее сложном положении?

- Таких отраслей несколько, но главная проблема сегодня — молочное животноводство, по которому реформы девяностых нанесли буквально нокаутирующий удар. В 2000 году поголовье и производство молока по сравнению с 1990 годом сократилось практически в два раза, а в общественном секторе из-за ликвидации колхозов и совхозов — более чем в три раза. Даже сегодня мы продолжаем испытывать последствия этого процесса. В 2016 году потребление молока на душу населения оказалось ниже уровня, утвержденного доктриной о продовольственной безопасности страны. Россия вынуждена ежегодно импортировать до шести миллионов тонн молочной продукции.

- В чем же главная причина отставания?

- Нет твердого курса по восстановлению и развитию отрасли. И еще, пожалуй, в том, что был нарушен основной принцип в продовольственной политике — поддержка многообразия форм организации производства. А ведь такой подход обеспечивает сегодня развитие многих отраслей. Производство картофеля сосредоточено в основном в личных подсобных хозяйствах, то же касается традиционных овощей, ягод, плодов. Овцеводство было разрушено так же, как молочное животноводство. Но Дагестан сегодня — крупнейший производитель баранины. Успех республики в этой отрасли — целиком заслуга малого бизнеса. Это же касается Калмыкии, которая уже достигла уровня 1990 года.

Из села ушли те, кто в основном работал в животноводстве. А в молочной отрасли без человека не обойтись, как бы не было роботизировано производство. Необходимость в строительстве крупных современных ферм многие объясняют как раз нехваткой кадров, и туда были отданы все ресурсы, которые выделялись на ее развитие. Но не учли того, что не создали наши специалисты технологию, которая была бы эффективна в условиях суровых российских зим и короткого пастбищного периода. В результате производство на крупных комплексах недостаточно эффективно, а иногда и убыточно. До 35 процентов коров регулярно выбраковывается, а это означает, что не происходит наращивания поголовья, да и дорого обходится такая замена поголовья. Это сказывается на рентабельности производства, отсюда и нежелание заниматься этой отраслью.

За четыре года на поддержку начинающих фермеров из средств федерального бюджета направлено 12,89 миллиарда рублей. Гранты получили 15 497 фермерских хозяйств»

- Неужели все так безысходно?

- Выход подсказывает практика: только фермерам за последние десять лет удалось нарастить поголовье молочного скота и увеличить производство молока в два раза. Вот их-то и следует поддержать, что делает Минсельхоз в рамках специальной государственной программы, которая помогает создавать семейные молочные фермы. За четыре года на поддержку начинающих фермеров из средств федерального бюджета направлено 12,89 миллиарда рублей. Гранты получили 15 497 фермерских хозяйств.

Это важно еще и потому, что сельское население стареет, ему все труднее заниматься молочным животноводством на подворье. Еще совсем недавно почти 50 процентов молока было получено непосредственно в подсобных хозяйствах. Сегодня эта цифра сократилась до 45 процентов. С появлением семейных ферм есть надежда переломить ситуацию, только надо поддерживать многообразие форм хозяйствования. Вот, например, на Северном Кавказе подворье дает 78 процентов производства молока. Надо сделать все, чтобы этот уровень не снизился.

КАК РАЗРУШИТЬ МИФЫ

- В своей книге вы пишете, что основная причина нашего отставания — низкая техническая оснащенность сельского хозяйства. Так было или это происходит и сегодня? Как, на ваш взгляд, можно изменить ситуацию, кто должен этим заниматься?

- Рост в агрокомплексе достигнут в основном за счет повышения урожайности при значительном сокращении посевных площадей. В последние годы урожаи были хорошими, но мы можем серьезно сорваться. А ведь должны работать так, чтобы наращивались объемы и при любых условиях производить необходимый минимум продовольствия. И мы можем это сделать. По сравнению с 2000 годом производительность труда в сельском хозяйстве в России возросла в 1,6 раза. Но в то же время в США, Франции, Германии и других развитых странах она выросла в два раза. Основная причина отставания — низкая техническая оснащенность отечественного сельского хозяйства, что, кстати, привело еще и к низкой оплате труда. Очевидно, что вопросы технического оснащения становятся основополагающими.

Чтобы выполнить эту задачу прежде всего нам следует разрушить миф, сложившийся в последние годы: если промышленность начнет, наконец, делать более современную технику, перевооружение села произойдет само собой. Это верно, но только исходя из логики реформаторов девяностых, которые считали, что рынок отрегулирует все. Современная техника и сейчас производится, но как селянин может ее купить? Заплатить несколько миллионов за трактор или комбайн сразу и полностью — для него практически нереально. Взять кредит? Крестьянин в первую очередь берет кредит, чтобы купить горючее, семена, удобрения и так далее. Расходы на эти товары растут быстрее, чем цены на сельхозпродукцию. Как ему потом за кредит рассчитываться?

Опыт показывает, что наиболее эффективно и организационно легче проходит поставка техники по лизингу. Это выгодно фермеру, так как он будет выплачивать стоимость техники постепенно, весь срок лизинга, срок ее работы. И другого выхода нет. За последние пять лет количество тракторов, работающих на селе, сократилось на 25 тысяч единиц, зерноуборочных комбайнов — на 7,2 тысячи, кормоуборочных комбайнов — на 3,8 тысячи единиц. Энерговооруженность в расчете на один гектар пашни составляет всего 1,4 лошадиных сил. Для сравнения: в США — 8,5 лошадиных сил, в странах ЕС и в Беларуси — 5. При этом 70 процентов основных сельхозмашин выработали технический срок эксплуатации, а стоимость ремонта трактора составляет в среднем 99,3 тысячи рублей, возросла в три раза. Это серьезно удорожает затраты на производство, снижает рентабельность.

В этих цифрах — вся тяжесть проблемы, и потому вопрос технического перевооружения — тема номер один для сельского хозяйства.

НАЙТИ РЕЦЕПТЫ ВОЗРОЖДЕНИЯ

- Не менее важная тема — возвращение в оборот заброшенных и запущенных земель.

- Для этого и был принят в июле 2016 года Закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования порядка изъятия земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения при их неиспользовании по целевому назначению или использовании с нарушением законодательства Российской Федерации».

Регионы уже активно восстанавливают и вовлекают в оборот ранее заброшенные земли, особенно Калужская, Брянская, Смоленская, Орловская, Курская, Белгородская, Владимирская, Костромская, Ярославская… Руководители многих субъектов Федерации предлагают разработать и утвердить специальную государственную программу по развитию нечерноземной зоны России, которая в дореволюционные годы и советский период давала более 30 процентов российского товарного зерна, до 40 процентов молока, масла, говядины, картофеля. В этой зоне было сосредоточено основное производство льноволокна, это не только кормило, но и одевало россиян. Понятно, задача не из простых, но если не заниматься ей сегодня, завтра решать ее будет еще труднее.

Энерговооруженность в России в расчете на один гектар пашни составляет всего 1,4 лошадиных сил. Для сравнения: в США - 8,5 лошадиных сил, в странах ЕС и в Беларуси - 5»

- Но какими силами выполнить такую задачу? Вы сами отмечали, что сельское население стареет, так еще и молодежь активно покидает родные места и перебирается в города.

- Общее число сельских населенных пунктов за последние 20 лет практически не изменилось и составляет 153,1 тысячи единиц. Но за это время сельское население сократилось на 1,5 миллиона человек, и практика показывает, что идет усиленный процесс миграции граждан из отдаленных, не обустроенных, прежде всего мелких населенных пунктов. Там нет работы, дорог, постоянной транспортной связи, электричества, закрыты магазины, школы, организации здравоохранения.

Что с этим делать: бороться за их сохранение или забросить ранее обжитые места? Общего однозначного решения нет. Все зависит от конкретной ситуации. Скажем, ряд регионов Центральной России расположены в наиболее обжитых землях, имеют хорошие климатические условия. А это уже основа для восстановления обрабатываемых ранее земель, включения их в экономический оборот. При этом будет решаться проблема и укрупнения сельских поселений.

- Кроме Нечерноземья в стране есть и другие регионы. Рецепт возрождения для всех одинаков?

- Обстановка везде разная. На Северном Кавказе, например, выросло число крупных сел и численность проживающего в них населения, которое активно занимается сельским хозяйством, производя более 70 процентов молока, овощей, плодов и ягод.

Рецепты в каждом конкретном случае найдутся свои. Главное — определить задачу нашей земельной политики: ни гектара земель сельхозназначения не отводить на другие цели. Нужен земельный участок под застройку — освойте его из земель других категорий, включите в оборот, тогда и начинайте строительство на отводимом участке. Необходимо уточнить порядок перевода сельскохозяйственных земель, прежде всего пашни, в другие категории. Что касается пахотных земель, то должно стать правилом: отводить их на другие цели можно только по решению Правительства страны. Прежде всего, на общегосударственные нужды обороны, защиты границ, развития транспортной сети, при условии не просто денежного возмещения потерь, а восстановления равного по размерам участка пашни за счет мелиоративного освоения других категорий земель. Такая практика существовала в Советском Союзе и ничего, кроме пользы, не приносила.

И еще одна существенная деталь: в стране отсутствует единый орган, отвечающий за использование, учет и оборот земли. Минсельхоз России этими вопросами в полной мере не занимается, хотя исторически в России два гражданских чиновника в период правления Петра I получили воинские звания офицера и содержались на службе государства: лесничий и землеустроитель. Все годы такая служба была в составе сельскохозяйственных органов. В настоящее время основные функции переданы Минэкономразвития России, где создана только служба земельного кадастра.

Между тем, очевидно, что с каждым годом значимость наших земельных запасов будет возрастать. В большом объеме для развития страны земельные ресурсы востребованы уже сегодня. И в решении продовольственной независимости многое будет зависеть от того, как мы сумеем воспользоваться нашим преимуществом на самом важном участке человеческой жизни — в производстве продовольствия.