Павел Завальный: «социальный норматив» вряд ли решит проблемы энергетики

На Х Гайдаровском форуме председатель правления Роснано Анатолий Чубайс предложил ввести социальный норматив потребления электроэнергии для физических лиц: 300 киловатт-часов в месяц на семью. Всё, что выше этой цифры, — оплачивать по повышенным прогрессивным тарифам. Насколько эта идея экономически целесообразна и востребована, «Парламентской газете» рассказал председатель Комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный.

- Павел Николаевич, идея, высказанная Чубайсом, — ещё одно подтверждение, что новое — хорошо забытое старое. Несколько лет назад Правительство уже пробовало внедрить социальные нормативы на потребление электричества…

- Да, в июле 2013 года было принято правительственное постановление, согласно которому в семи пилотных регионах страны проводился эксперимент по внедрению социальной нормы на электричество. Суть его была в том, что определённое количество электроэнергии гражданами оплачивалось по сниженному базовому спецтарифу, а всё, что выше, — по увеличенным ставкам. Однако в том виде, как он проводился, эксперимент не решил проблем электроэнергетики, связанных с перекрёстным субсидированием и необходимостью повысить энергоэффективность. Не удалось повысить и степень социальной защиты малообеспеченных граждан, так что в целом отношение субъектов и населения к этой идее было негативное.

В рыночной экономике нужно стимулировать потребление энергии, при этом каждый должен платить за себя.

Да, регионам было дано право самим устанавливать такие нормы, если они сочтут это эффективным, но такой возможностью они практически не пользуются. Идея прижилась в Крыму и ещё буквально двух регионах, и я думаю, что сегодня именно этот опыт имеется в виду, когда социальный тариф вновь предлагают в качестве средства, способного ускорить решение проблемы перекрёстки в электроэнергетике. 

Но, на мой взгляд, большая ошибка полагать, что таким образом можно существенно облегчить положение малообеспеченных граждан. В рыночной экономике нужно стимулировать потребление энергии, при этом каждый должен платить за себя. А для поддержки тех, кто не в состоянии платить экономически обоснованные тарифы, есть адресные социальные программы государства.

- Сможет ли социальное нормирование помочь электроэнергетике?

- Теоретически, да. Одно из основных препятствий, которое мешает сегодня до конца довести рыночные реформы в электроэнергетике, — это так называемая перекрёстка, перекрёстное субсидирование одних регионов и потребителей за счёт других.

Что это означает? Если коротко — промышленность, малый бизнес и аграрный сектор переплачивают за киловатт, поддерживая таким образом низкие цены для населения. Замечу, что в Советском Союзе было иначе: промышленность платила в 3,5 раза меньше, чем граждане, тарифы отражали реальные издержки. Однако в 90-х годах было решено сдерживать рост цен на газ и электроэнергию для населения, уровень жизни которого катастрофически снизился. И ситуацию зеркально поменяли. Сегодня тарифы для аграрного сектора в среднем в 1,7 раза, а для промышленности — в 1,4 раза выше, чем для населения.

Промышленность, малый бизнес и аграрный сектор переплачивают за киловатт, поддерживая таким образом низкие цены для населения.

Это противоречит базовым экономическим принципам, ведь транспортные расходы, затраты и издержки поставок электроэнергии для населения гораздо выше, чем для крупных производственных структур. Кто в итоге сегодня субсидирует относительно низкие тарифы? Около 180 миллиардов из общей суммы примерно в 230 миллиардов рублей (данные 2017 года) субсидий платят так называемые потребители, присоединённые на высоком напряжении и на первом среднем напряжении. А получает население и потребители второго среднего напряжения.

- Но насколько целесообразно повышать тарифы для физических лиц в условиях, скажем так, не совсем социально стабильных?

- Видите ли, крупные производители, малый и средний бизнес, переплачивая за электричество, берут деньги не из воздуха, а из собственных издержек. И соответственно, из доходов своих работников. Так что фактически люди косвенно доплачивают за потреблённую дома энергию. К тому же подсчитано, что доля затрат населения на электроэнергию составляет 1,5 процента от общих расходов, а на алкоголь, к примеру, — пять процентов. Оплата услуг ЖКХ — вода, тепло, вывоз мусора — забирает гораздо большую часть доходов семьи, чем оплата электроэнергии.

При этом сегодня существует федеральный стандарт адресной социальной помощи на оплату услуг ЖКХ, включая электроэнергию: если их стоимость превышает 22 процента совокупного дохода проживающей в квартире семьи, она может обратиться за субсидией. А в ряде регионов этот показатель ниже, в Москве, например, 10 процентов. И этот механизм работает. Необходимо развивать институты адресной социальной помощи и избавить энергетику от бремени перекрёстного субсидирования. Это повысит прозрачность затрат, экономическую эффективность работы энергетики и выиграют все: и отрасль, и потребители, и государство в целом! 

Производители, малый и средний бизнес, переплачивая за электричество, берут деньги не из воздуха, а из собственных издержек. Фактически люди косвенно доплачивают за потреблённую дома энергию.

Завышенные расходы субсидирующих групп на электроэнергию — а в них занято не меньше 60 процентов трудоспособного населения — ограничивают рост промышленного производства и ВВП в целом. Исследователи оценили недополученный валовый внутренний продукт в размере около 400 миллиардов рублей. Доля оплаты труда в ВВП по разным оценкам в 2017 году составила около 48 процентов. Вот и считайте, сколько денег потеряли те самые потребители — физические лица — примерно 192 миллиарда рублей, что весьма близко к общему объёму субсидий.

- Каков выход из этой непростой экономической коллизии?

- Комитет Госдумы по энергетике неоднократно обсуждал возможные решения с экспертами и участниками отрасли в рамках различных «круглых столов». Общая позиция: необходимо постепенно, по схеме опережающего роста тарифов для населения по сравнению с другими потребителями, уходить от «перекрёстки», отменить все возможные льготы для других потребителей и перейти к экономически обоснованным тарифам при условии прозрачного их определения и реализации мер социальной поддержки тем группам граждан, для которых они окажутся непосильными. На это может уйти от 10 до 15 лет. Введение института «социальной нормы», как я уже сказал, теоретически могло бы ускорить решение этой проблемы, но практика пока отрицательная! Такое понимание в Правительстве есть, и соответствующая работа ведётся.