Максим Топилин: Оптовую продажу спирта нужно ограничить

Нужно усилить контроль за оборотом этилового спирта, ограничив оптовые закупки исследовательским институтам, аптекам, ветеринарным станциям и другим организациям, которые не производят алкогольные напитки, а используют этиловый спирт для изготовления лекарств. Предусматривающий такие нормы законопроект прорабатывает с Правительством и планирует внести в Госдуму в осеннюю сессию председатель Комитета Госдумы по экономической политике Максим Топилин. По его словам, сейчас для медицинских целей закупают явно больше спирта, чем нужно, и его часть «испаряется» в неизвестном направлении. Кроме того, вместе с профильными министерствами депутат разрабатывает документ, который позволит проследить, добросовестно ли себя ведут компании, выполняющие госзаказ, — платят ли они налоги и белую зарплату. Об этом и многом другом глава экономического комитета рассказал нашему изданию.

Для настойки пустырника столько не надо

— Максим Анатольевич, в вашем комитете не раз обсуждали тему левого алкоголя. С начала этого года изъяли 5,5 миллиона литров незаконного этилового спирта. Что с этим можно сделать?

— Мы постоянно занимаемся регулированием алкогольного рынка, потому что недобросовестные компании находят все новые лазейки, серые зоны. А это риск для здоровья людей и огромные потери акцизов, доходов в бюджеты. Сейчас встала такая проблема: часть медицинского спирта, который производится для изготовления лекарств, утекает в неизвестном направлении. Мы видим, что иногда для медицинских целей покупается явно больше, чем нужно, а потом перепродается.

Поэтому мы с Минздравом, Минфином и Росалкогольрегулированием разрабатываем законопроект, чтобы исключить возможность ухода от акцизов. Думаю, что в осеннюю сессию мы его закончим. Пока идут споры, потому что в этой сфере много заинтересантов.

Мы хотим сделать так, чтобы НИИ, ветеринарные станции и другие подобные организации не могли закупать этиловый спирт оптом большими партиями. Чтобы это могли делать только компании, которые производят алкоголь и находятся в ЕГАИС (Единой государственной информационной системе. — Прим. ред.). Если же спирт нужен для изготовления лекарства, то оптовые закупки надо ограничить в несколько раз. Еще вариант — чтобы такие организации могли закупать спирт в упаковке определенного вида.

Читайте также:

• Бутлегерам придумали новое испытание

— Логика такая: чтобы сделать лекарство, нужно в разы меньше спирта, чем для бутылки водки?

— Именно. Еще мы внесли законопроект, который усиливает уголовную ответственность за незаконные производство и торговлю метиловым спиртом. Сколько было таких историй, когда люди травились метанолом. Правительство уже дало положительный отзыв на законопроект. В частности, если в результате преступления умрет двое и больше людей, максимальное наказание будет не восемь, а 15 лет лишения свободы.

Но полностью вопрос это не решит, так как метанол — это не единственное вещество, которым можно отравиться, если использовать его неправильно. Мы договорились с Правительством подумать над тем, как нужно в целом регулировать рынок ядохимикатов, опасных веществ. По ним очень старое законодательство, девяностых годов. Планируем провести по этому поводу отдельное обсуждение.

Еще мы обсуждаем с Правительством тему регулирования табачного рынка. По сравнению с алкогольным он практически не отслеживается. А это опять-таки вопрос собираемости акцизов.

— И как сделать рынок табака прозрачным?

— Нужна такая система, чтобы мы могли отследить каждую пачку от момента производства до продажи на кассе. Эту сферу можно цифровизировать, просто законодательства по этому поводу пока нет. Нужен, по сути, базовый закон о регулировании рынка табака. Пока нельзя точно сказать, когда он может быть внесен в Госдуму, так как сейчас не время давить на бизнес, но нужно будет решать проблему, так как потери акцизов огромные. Думаю, в ближайшее время можно будет заняться рассмотрением таких инициатив.

В России предложили учредить «Ростабак»

Компенсации «обманутым» инвесторам

— На чем еще комитет сосредоточится в осеннюю сессию?

— От Правительства продолжают поступать антисанкционные законопроекты. Например, я считаю, что максимум в начале октября надо принять законопроект об особенностях перехода грузов через границу. Сейчас экспорт и импорт переориентируется в немалой степени с северо-западного направления на восточное и южное. И перевозчикам приходится простаивать в очередях. Поэтому нужно наделить Правительство правом определять особенности работы в этих условиях. Мы приняли законопроект в первом чтении и договорились с Минтрансом, что он подготовит ко второму чтению поправки, в которых будет четко написано, в чем эти особенности заключаются. Например, чтобы перевозчик заранее оповещал погранслужбу о планах привезти груз к такому-то времени, был упрощен весовой контроль.

Есть и большой пакет законопроектов, которые касаются особых экономических зон. В ближайшее время мы должны принять во втором чтении инициативу, которая позволит одному инвестору воспользоваться сразу двумя льготными режимами — войти в особую экономическую зону и заключить с государством договоры концессии. Это важно, чтобы привлекать длинные инвестиции в инфраструктуру, например, туристических кластеров на Северном Кавказе, где нужны гостиницы, спуски.

В то же время законопроект позволит Правительству оперативно исключать из особой экономической зоны недобросовестных инверторов. Сейчас бывает, что они забирают лакомые куски, но не выполняют свои обязательства. А сделать с ними почти ничего нельзя.

Еще одна инициатива на эту тему позволяет партнерам инвесторов, которые уже работают в особой экономической зоне, зайти в нее на льготных условиях. Ко второму чтению мы вместе с Минэкономразвития готовим поправки, которые дополнят законопроект особо благоприятными условиями для компаний, которые предлагают проекты, связанные с быстрым импортозамещением.

Есть и законопроект, который разрешает привлекать частных инвесторов, чтобы запустить в оборот недострой. Это объекты, которые не используются и просто висят на балансе региона, муниципалитета. Такое может случиться по разным причинам — здание, строение может просто оказаться ненужным или начать разрушаться, так как на него долго не находилось средств. Законопроект дает возможность получить такие объекты в рамках механизма государственно-частного партнерства, чтобы привести их в порядок и начать использовать для целей, которые определят регионы. Например, недострой могли бы превратить в торговые центры, коммерческие объекты. Мы планируем обсудить с банками, инвесторами, что еще нужно доработать в законопроекте, чтобы норма не стала пустой, а реально помогла разобраться с проблемой недостроя, которую пытались решить давно.

Кроме того, законопроект защищает инвесторов, которые вышли с частной инициативой, — разработали свои проекты и предложили государству взять их идеи в концессию. Концессия — по сути, создание или реконструкция госимущества за счет инвестора, которое он потом эксплуатирует и получает доход. Но инвертор, вышедший с инициативой, может и не выиграть на конкурсе. Получается такая ситуация: он потратил деньги на разработку проекта, а реализовывать его будет кто-то другой. Поэтому законопроект предусматривает, что победитель должен будет компенсировать расходы разработчику.

Заплатил налоги — продавай государству

Важно, что делается попытка сделать процедуры концессионных соглашений электронными. Если сравнить ее с системой госзакупок, где сразу понятно, что и за какую сумму государство хочет приобрести у бизнеса, в концессиях все делается на бумаге,в разрозненных региональных базах. И получается кот в мешке. Например, инвестор хочет взять в концессию систему водоснабжения, реконструировать ее и потом эксплуатировать. Но он понятия не имеет, какие требования выдвигаются к концессионеру, какие там трубы, насколько они изношены. Мы предлагаем доработать инициативу, чтобы сделать этот инструмент максимально прозрачным и понятным.

Кроме того, мы обсуждаем с Минфином возможность создать систему, чтобы можно было отследить, легально ли пользуются деньгами поставщики и подрядчики, у которых государство закупает товары, работы, услуги. То есть если организация пользуется государственными деньги, выполняет госзаказ, мы должны быть уверены, что она платит в бюджет налоги, взносы, а работникам — легальную зарплату. Пока министерство говорит, что это не предмет законодательства о госзакупках, но мы будем дальше обсуждать эту идею и думать, как лучше ее реализовать.

— Вместе с секретарем Генсовета «Единой России» Андреем Турчаком, другими сенаторами вы внесли законопроект о муниципально-частном партнерстве, когда муниципалитет и бизнес могут вместе претворять в жизнь какие-то проекты в ИТ-сфере. Зачем это понадобилось?

— В регионах надо создавать институт привлечения частного бизнеса, например, развивать тему умных городов, а законодательство фактически не позволяет привлекать инвесторов в сфере информационных технологий и тем более не разрешает делать это на муниципальном уровне, потому что этого нет в законе о местном самоуправлении. Мы предлагаем развивать современные технологии именно на местах с привлечением частного бизнеса. Планируем до конца года принять законопроект.