Борис Титов: Россия должна стать страной обеспеченных людей

100 лет назад, 21 марта 1921 года, ВЦИК принял декрет «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом», с которого началась практическая реализация новой экономической политики. Век спустя Россия вновь стоит перед задачей поиска новых моделей и инструментов экономического развития. О том, какими они могут быть, размышляет уполномоченный при Президенте России по защите прав предпринимателей Борис Титов.

Как нам перейти на спринтерский бег

- Борис Юрьевич, мы переживаем третий кризис за последние 20 лет. Можно ли гарантировать более устойчивое развитие отечественной экономики за счёт модернизации системы её управления?

- Я уже и не знаю, какой это по счёту кризис… У нас экономика сырьевой ренты. Мировой ли, азиатский ли — нас захватывали все кризисы, потому что с падением цен на нефть и другие минеральные ресурсы мы сразу начинаем катиться с горы. Мы под нефть покупаем всё остальное. Чтобы выйти из парадигмы кризисов, нужно изменить экономическую модель. У нас есть разработанная вместе с Институтом экономики роста имени Столыпина П. А. системная стратегия, что и в какой последовательности делать. Её базовый принцип: в стране всё должно быть сориентировано на экономический рост. Необходимы Правительство роста, Центробанк роста, Госдума роста. От сегодняшней стратегии черепахи следует перейти на хорошо продуманный системный спринтерский бег. Развитие по действующей экономической модели отбросит нас через пять лет на задворки мира, в бедность.

- Какая НЭП нам нужна? Чем принципиально отличается предлагаемая вами концепция экономических реформ от проводимой политики?

- Есть две базовые модели. Первая — рост за счёт низких издержек, как в Китае, и выход на экспорт. Если мы выберем её, то многие годы будем в ситуации низких зарплат. Это неправильно. Есть другой, более эффективный путь — расти за счёт потребительского спроса на внутреннем рынке и стать страной обеспеченных людей. Спрос будет создавать инвестиционное предложение. Сейчас имеется несколько точек конкурентоспособности, которые можно применить в данной модели.

Первое и самое главное — увеличение производительности труда. Мы здесь сильно отстаём от других стран и в этом наш потенциал. Поэтому вся политика государства должна была быть направлена на приток новых технологий, и не только в сфере IT, но и технологий базовых секторов экономики. Мы гордимся успехами в сельском хозяйстве. Между тем урожайность у нас при лучших чернозёмах мира до сих пор в разы ниже, чем в тех же Нидерландах. Так что есть куда расти в агросекторе, уже не говоря о промышленности, которая лежит на боку.

Вся политика государства должна была быть направлена на приток новых технологий

Приток новых технологий и увеличение производительности труда могут обеспечить экономический рост при достаточно высоких зарплатах. Имеется ещё два источника роста. Один — снижение издержек бизнеса за счёт тарифов, налогов и процентных ставок по кредитам (то есть следует снижать издержки на всё, кроме зарплат). Хорошо, что сегодня Центробанк отреагировал на кризис не повышением процентных ставок, как прежде, а, наоборот, их снижением. Такую политику следует продолжать и усиливать. Бизнес нуждается в дешёвом и долгосрочном кредитном капитале.

Другой источник роста — перераспределение доходов государства от природной ренты. Не увеличивать доходность госмонополий и госбанков, а увеличивать инвестиции. Не чохом раздавать госденьги, а через продуманные и эффективные институты развития. Вот за счёт этого и будет расти новая экономика.

- Кто-нибудь в управленческой элите разделяет ваши идеи?

- Мои идеи лежат в мейнстриме современной экономической теории. Все ведущие международные экономисты сошлись на том, что сегодня для России, для развивающихся стран, для стран догоняющего развития необходимы именно такие подходы. Теория вашингтонского консенсуса, которой наши экономисты придерживаются с 90-х годов, показала свою неэффективность. И не только у нас — везде, где она в той или иной мере использовалась. Мы создали, грубо говоря, экономику «нефть в обмен на бусы». Борьба за макроэкономическую стабильность тормозит рост.

Сейчас Правительство во главе с высокотехнологичным серьёзным менеджером Мишустиным ищет новые подходы. При кабмине создан координационный центр, но, на мой взгляд, это просто изобретение управленческого велосипеда, так как он будет ликвидировать сиюминутные проблемы.

Все страны, решавшие задачу роста, использовали в основном один и тот же набор инструментов: Франция, Испания, Япония, «азиатские тигры» — Южная Корея, Сингапур, Гонконг и Тайвань, а также Китай и сейчас Малайзия. Главный принцип - управление развитием должно быть отделено от управления текущим состоянием экономики. В Китае этим занимался комитет развития реформ, в Сингапуре — агентство развития, в других странах такая структура называется delivery unit. Они осуществляют стратегическое, средне- и краткосрочное планирование, выстраивают основные программы развития, то есть работают на будущее. Правительство же занято текучкой. Мы предлагаем и в России создать подобный институт.

Малый бизнес — подушка безопасности

- Почему сто лет назад оказалось куда легче радикально изменить экономический курс, чем сегодня - в более динамичное время, когда необходимость этого признаётся?

- Власть тогда вспомнила, что в кризисной ситуации Россию всегда спасал именно малый бизнес. Начиная с реформ Александра II, когда отмена крепостного права дала крестьянам почувствовать свой экономический интерес и воспользоваться свободой инициативы. Второй раз это случилось в эпоху Столыпина, благодаря политике которого за шесть лет страна из нетто-импортёра превратилась в нетто-экспортёра зерна. На новых землях переселенцам дали в руки орудия труда и деньги для развития. Вместе с сельским хозяйством росла и промышленность по 8,5 процента в год. Страна начала обновляться, и если бы не война, никакой революции бы не случилось. Третий раз, после разрухи Гражданской войны, Ленин, чтобы спасти население от голода и одновременно власть большевиков, отказался от своих идеологических установок и вернул экономические свободы. Это обеспечило успех НЭПа…

Да и на нашей памяти, в период шоковой терапии Гайдара, страну опять спас малый бизнес — челночники. Они насытили рынок товаром и сбавили уровень инфляции.

Мы видим, что в любом кризисе страна начинает подниматься за счёт малого бизнеса. Это подушка безопасности для экономики! Пандемия коронавируса ударила по потребительскому рынку, где в основном малые предприятия. Конечно, их бизнес не всегда легален, не платит всех налогов — и это плохо. Но пока мы не изобрели правильных путей развития экономики, не создали нормальных условий для предпринимательства, нельзя ликвидировать эту подушку безопасности. Прежде всего надо не бороться с ним, а создавать условия для его развития.

- По вашим опросам, каждое десятое малое предприятие может не пережить пандемию, однако Минэкономразвития опровергло такой вывод. Кто прав?

- У них статистика Росстата, у нас социология. Мы провели достаточно репрезентативный опрос 5000 предпринимателей и каждый десятый сообщил, что подумывает о закрытии предприятия. В 2020 году закрылось менее трёх процентов предприятий — и это неплохо. Но настроение бизнеса в стране не менее важно, чем голые цифры. Треть респондентов по-прежнему борются с трудностями.

Структурные проблемы

- Что больше всего сегодня волнует бизнес?

- Первое и самое острое — вопросы, связанные с пандемией. Остановка многих предприятий декретом Правительства в один прекрасный день вызвала шок не только для них, но и для смежников, что охватило более 4/5 всего бизнеса. Второе — отношения бизнеса и власти, а именно — уголовные преследования за нарушения в выполнении госзаказов и госзакупок. По каждому делу приходится очень кропотливо разбираться, кто нарушил закон. Правда, в 2020 году обращений к нам стало меньше, видимо, пандемия сказалась. Третье — это структурные проблемы экономики, которые на каждом витке кризиса ввергают бизнес в бездну, после чего всё труднее восстанавливаться.

После 2014 года малый бизнес так и не оправился. Речь о высоких ценах на газ, стоимости кредитов, их доступности и необходимости трёхкратного обеспечения, налогах. Макроэкономисты говорят, что у нас низкие налоги, но это не так. Они высокие для экономики догоняющего развития. 30-процентный налог на зарплату практически неподъёмная история, поэтому у нас полстраны в тени. Я каждый год представляю президенту доклад о состоянии бизнеса. Он расписывает его Правительству, после чего какие-то проблемы решаются. Но существенных изменений не происходит.

- Как вы оцениваете меры господдержки бизнеса?

- Господдержка — это хорошо, но она была оказана не всем, кто реально пострадал. Система её предоставления по кодам ОКВЭД очень ограничила круг тех, кто получил помощь. Многие, кто потерял оборот, выручку, оказались обойдёнными. Самые эффективные меры — льготные двухпроцентные кредиты. Поддержка малому бизнесу нужна и сегодня. Надо определить наиболее пострадавших не по секторам экономики, а в зависимости от их финансовых балансов, и направить помощь тем, кто потерял более 30 процентов выручки за 2020 год.

Самые эффективные меры — льготные двухпроцентные кредиты. Поддержка малому бизнесу нужна и сегодня.

Мы предложили Правительству также продолжить систему льготного кредитования, продлить, точнее обнулить налоги за 2020 год. Поскольку многие налоги, арендные платежи исчисляются от кадастровой стоимости, которая выросла, было бы целесообразно сохранить её на уровне 2019 года. И третье — продлить кредитные каникулы. Но это всё тактические меры. Без решения стратегических проблем нашей экономики, то есть перехода на новую модель, развиваться с хорошими темпами невозможно. Страна будет стагнировать.

- Вы занимаетесь темой возвращения в страну «беглых» предпринимателей? Как она возникла и какие тут проблемы?

- Люди обращаются к нам, потому что хотят вернуться на Родину. У них одно условие: не сажайте в тюрьму. На этом принципе и работает «лондонский список». К сожалению, с нашими следственными органами не всегда просто. Известный случай, когда предпринимателя Зотова арестовали на границе. Через три дня мы его освободили, а правоохранители-коррупционеры отправились в СИЗО. По Зотову ведутся следственные действия, суд разберётся с его нарушениями. В «лондонском списке» десятки имён, но куда больше в «российском списке». И прежде всего мы занимаемся защитой прав этих предпринимателей.

Систематизировать законодательство

- Закон о виноделии, который похвалил президент в ходе вашей встречи с ним, — повод затронуть тему правового регулирования МСП. Что ещё надо в ближайшее время скорректировать в законодательстве в интересах развития бизнеса?

- Этот закон для винодельческой отрасли заставил многие компании, включая нашу «Абрау-Дюрсо», перейти с импортного сырья на выращенный в России виноград. Это было необходимо, но срок дали шоковый. Теперь можно сказать, что закон сработал. Сегодня с рынка уходят те, кто занимался разливочным бизнесом, и остаются реальные игроки, производящие продукцию из отечественного винограда согласно всем технологическим требованиям и потребностям рынка. Российское вино уже достойно внимания ценителей солнечного напитка. Теперь виноделы нуждаются в законе о разрешении рекламы российского вина и интернет-торговли им. Подпольно она существует, но никто не даст вам гарантий, что вы купите не палёнку, а настоящий продукт. Онлайн-торговля — часть общей системы реализации, не имеющая никаких ограничений во многих странах.

Для России это, конечно, непривычно, поэтому мы и предлагаем не разрешать её для всех видов алкогольных напитков, а начать с отечественного вина до 15 градусов алкоголя. Оно выделено в отдельную когорту, специально регулируется, имеет свою акцизную марку. Это будет помощь виноделам, которые с большим трудом проникают в торговые сети, и одновременно подорвёт позиции нелегальных интернет-торговцев.

Если говорить о других законодательных потребностях бизнеса, отмечу главное. Предпринимательство, частная конкуренция — это отдельная сфера правового регулирования. У нас оно распределено по сотням разных законов, так что мы даже воедино всё это свести не можем. Так как всё это работает, мягко говоря, неэффективно, возможно, следует обратиться к опыту стран, в которых действует дуализм частного права — где наряду с Гражданским применяется также Торговый (коммерческий) кодекс, например в Германии, США, Японии.

Или же к опыту Казахстана, где нормы частного и публичного права, регулирующие предпринимательскую деятельность, объединены в едином кодифицированном законе - Предпринимательском кодексе, который включает в том числе главы, посвящённые государственно-частному партнёрству, осуществлению лицензирования, разрешительной деятельности, техническому регулированию, государственному регулированию цен и тарифов, государственному контролю и надзору, регулированию конкуренции, поддержке МСП, государственной поддержке инновационной деятельности, и другие. У нас сейчас такого нет, но над этим стоит подумать. РФС