Не нефтью единой жива Россия

Начало нового года ознаменовалось беспрецедентным за последние 12 лет падением нефтяных цен — ниже 30 долларов за баррель. Различные экспертные агентства и службы, словно наперегонки, бросились гадать: а может ли «чёрное золото» опуститься еще ниже — скажем, до 10 долларов за «бочку»? И какая цена будет убийственной для российской экономики?

50 долларов уже не спасут

И это совсем не детская игра в угадайку. Все эти вопросы не на пустом месте и не от хорошей жизни. Состояние мировой экономики сейчас таково, что может случиться всякое — и цена вполне способна рухнуть ниже низшего уровня. А вот продолжающаяся зависимость нашей собственной экономики от экспорта нефти по-прежнему такова, что, по оценке агентства Capital Economics, падение цен на нефть на каждые 10 долларов за баррель сокращает экспортную часть доходов федерального бюджета на целых 25 миллиардов долларов. А заменить нефть, равно как и газ, в нашем экспорте на сегодняшний день по-прежнему нечем. Министр финансов РФ Антон Силуанов в интервью телеканалу Россия-1 признал нефть «нашим основным экспортным товаром». 

Действительно, если доля нашей страны на мировом рынке минеральных ресурсов составляет примерно 9 процентов, то доля машиностроения — меньше 1 процента. Как говорится, почувствуйте разницу.

А поскольку ещё и цены на газ следуют за нефтяными, то можно представить себе весь объём неприятностей, которые ожидают и наш бюджет, и особенно социальную сферу, в случае реализации худшего сценария на рынке «чёрного золота». Вот отсюда и все гадания и прогнозы в большинстве своём нерадостные. Тут и продолжающаяся стагнация в большинстве западных стран, снижающая спрос на нефть, и готовность Ирана немедленно начать поставки дополнительных её объёмов на мировой рынок, и много чего ещё.    

Но для нас главное — даже не в этом. Представим себе, что каким-то чудесным образом вдруг все-таки произойдёт некоторое повышение цен. Скажем, возвращение их на недавний уровень в 50 долларов за баррель, то есть к тем параметрам, в которых сверстан федеральный бюджет-2016. Так что, в этом случае высокопоставленному чиновничеству можно будет в очередной раз вздохнуть спокойно и продолжать благостно прозябать в нефтяном болоте, как это было все последние годы? 

Нет, сегодня становится всё более очевидным, что даже и при таком «счастливом исходе» спокойной жизни больше не будет. Отсидеться и за пятьюдесятью долларами, как раньше, уже не получится. 

Ни лёгкой нефти, ни оборудования

И дело даже не в проблеме ставки экспортных пошлин и возможностей так называемого налогового маневра (читай — аппетитов) крупных нефтяных компаний. Главная причина в том, что в стране совсем не бесконечны запасы легко извлекаемой нефти, а все прогнозные оценки касаются труднодоступных районов.

Что это означает на практике? Обратимся к цифрам. Если затраты по добыче барреля западносибирской нефти на давно освоенных скважинах на сегодняшний день составляют примерно 9 долларов, то для более «тяжёлой», малоосвоенной и глубоководной нефти требуется уже порядка 25-30 долларов. Неслучайно наш нефтяной гигант LUKoil уже сегодня бурит только на самых рентабельных месторождениях — в частности, на тех, что находятся в максимальной близости к развитой транспортной инфраструктуре.

Но предположим, что новые мировые цены сделают добычу на труднодоступных месторождениях рентабельной и даже прибыльной. Однако всё дело в том, что для масштабного развёртывания самой подобной разработки потребуются предварительные колоссальные капиталовложения, причем в течение длительного периода, во время которого эти инвестиции не будут приносить отдачи. Так, только для реализации проекта добычи арктической нефти потребуются 400 миллиардов долларов в течение целых 20 лет. Мы ведь хорошо помним, что не так давно именно на разработку таких месторождений делали ставку не только различные эксперты, но и российская власть. А, выходит дело, что вроде бы и близок «арктический локоть», да не укусишь.

Кроме того, возникает закономерный вопрос, а есть ли у нас в принципе «инвестиционная подушка» таких объёмов? Ясно, что частные капиталы в далекую Арктику просто так не пойдут, нужен мощный сигнал от государства. Допустим, что у государства такие средства найдутся — если расконсервировать те же резервные фонды. Но вот окупятся ли подобные расходы с учетом того, что ждать придется целых 20 лет?

Что до невозможности более быстрого освоения запасов «тяжёлой» нефти, то одна из основных причин — та самая набившая оскомину, но от этого никуда не девшаяся зависимость российских нефтяников от импортного оборудования и технологий. Причем, как подчеркивает профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Ольга Маликова, если ещё на обычных трудно извлекаемых месторождениях нефти доля отечественного оборудования колеблется у средней отметки в 50 процентов, то на шельфовых месторождениях она не превышает 20 процентов. А ведь именно на поставку в Россию оборудования для разработки таких месторождений были в первую очередь наложены санкции США и Запада в целом. Выходит, они хорошо понимают, где наиболее уязвимое место всей российской нефтяной стратегии. Почему же мы-то этого до сегодняшнего дня не осознали?     

Послушали бы Менделеева

На самом деле, вовсе не освоение новых дорогостоящих и труднодоступных залежей нефти должно, наконец, стать реальным становым хребтом российской экономики. Долгожданное сползание с «нефтяной иглы» давно уже должно было наполниться конкретным содержанием. Огромные, природой данные запасы «чёрного золота» призваны выполнять роль катализатора развития мощной нефтеперерабатывающей промышленности. Именно за глубокой переработкой нефти, а также за нефтехимией, по мнению многих экспертов, будущее всей мировой экономики. Недаром великий Менделеев, когда произносил свою знаменитую фразу «Топить нефтью — значит топить ассигнациями», как раз и имел в виду необходимость использования тех огромных возможностей, которые предоставляет нефтепереработка.

Сегодня эта сфера и могла бы стать локомотивом модернизации всего нашего хозяйства и перевода его на рельсы инновационного развития, о чём так много говорили  в последние годы. Пока же, по данным Союза нефтепромышленников России, по итогам 2014 года (итоговых данных за 2015 год пока нет), объём нефтехимического производства в России составляет менее 80 миллиардов долларов.

По тем же данным, объём продукции нефтехимического сектора Китая составил 1,4 триллиона долларов, а объем производства нефтехимпрома США — более 700 миллиардов долларов.

Сегодня ещё не поздно отказаться от тупиковой ставки на «нефтяное развитие» и бросить все силы на подъем отечественной нефтехимии. Это и стало бы локомотивом модернизации всей нашей экономики.  

Падение цен на нефть на каждые 10 долларов за баррель сокращает экспортную часть доходов российского бюджета на целых 25 миллиардов долларов.